- Вижу, что ты уже в более адекватном состоянии, нежели когда я тебя нашла в том месте, в той клоаке, - проговорила женщина, особенно выделив интонацией последние слова, поудобнее устраиваясь в кресле, располагавшемся в углу комнаты.
- Такого больше не повторится, - ответил её сын, лишь мельком взглянув на мать, напоминавшую огромного паука, забравшегося в тёмный угол и готовящегося впустить ядовитое жало в чужую плоть или разум, всё равно. На то, чтобы дать отпор не осталось сил.
- Ха?! Который раз я это уже слышу?! - повысив голос, вопросила она и всплеснула руками.- Оооо, ты же так слаб, поэтому способен давать лишь пустые обещания и ложные надежды!
- Я принял то, кем являюсь.
- То есть, подстилкой?!- каждое её слово било сильнее, нежели случайные любовники тяжёлыми кулаками.
- Мама, позволь мне просто уйти.
Холод этого дома вымотал его за бесконечные недели и молчание почти превратило в зверя, раненного и истощённого, которому требовалось место чтобы отлежаться и зализать раны. Юноша не желал сражаться.
- Ты должен окончить университет! И я стерпела новую выходку в последний раз!
- Хорошо. Но я не обязан буду работать по своей профессии.
- Это уже мне решать!
- Отец позволил бы...
- Отец?! Ха! Отец тебя любил, а я хочу тобой гордиться! Но пока ничего кроме разочарования ты мне не преподнёс! Ты хотя бы представляешь, как сложно будет тебе отмыться от той грязи, в которой ты так самозабвенно плескался?! Моя квартира превращается в свинарник, а ты!...
- Я окончу университет, но сейчас я уйду.
- Отец вечно потакал твоим прихотям, твоим нездоровым наклонностям, бессмысленным пререканиям... ты просто испорченный мальчишка, поглощённый эгоизмом и ограниченностью мышления...- мать продолжала говорить, перейдя практически на шёпот.
Её ухоженное лицо перекосила гримаса отвращения и неприязни. Поднявшись с кресла, она не удостоила сына даже взглядом или словами прощания, лишь поправив салфетку на столе, женщина вышла из комнаты. Постепенно удаляющийся тонкий звук стука каблуков о паркет, с каждым шагом облегчали брошенные, с яростным упрёком, слова.
Словно отравленный, Михаил, с трудом передвигая ноги, спустился ко входу в подъезд, когда позвонил водитель такси. Его знобило и рубашку пропитывали капельки пота, стекавшие от висков по шее, окрашивая воротник в болезненный оттенок тела. Он испытывал чувство стыда по отношению к Юки, вернуться в таком состоянии представлялось весьма унизительным действом, да только после прошедших недель, ему оставалось либо это, либо похоронить себя в родительском доме. Разве можно быть более больным, нежели в тот момент, когда своё спасение неотделимо слито с другим человеком?
Дверь в квартиру на четвёртом этаже оказалась незаперта. Михаил вздохнул с облегчением ибо мечтал о своём тихом возвращении, без объяснений и оправданий. Ключи давно утеряны, запутавшись, зацепившись за одно из звеньев цепей, где-то по пути между рукопожатиями. Физических сил хватило лишь на то, чтобы добраться до места и достигнув цели, Миша скользнул рукой по стене и опустился на пол прихожей.
Крепкие руки "Счастья" подняли его и с лёгкостью удерживали, пока несли в ванную комнату. Юношу вымыли, одели в чистую одежду и бережно уложили в постель. Прохладные ладони обняли лицо, успокаивая горячечный бред. Юки что-то нашёптывал, собирая устами слёзы, тихим, мелодичным голосом.
Если тебе будет нужно море, я развешу его полотном в твоей комнате, раскину шатром над изголовьем постели... если ты пожелаешь небо, я расстелю его ковром по полу... облака? Пускай себе будут... я заставлю их танцевать под твоими ступнями и медленно кружить, рисуя немыслимых созданий, что растащат твои ночные кошмары, зашвыривая их в бездны меж мирами... и даже рука Бога не сможет их достать... Я накрою тебя покрывалом из тысячи ласковых слов...
Глава
- Ах! Моя дорогая! Как же я рада тебя видеть! - воскликнула высокая брюнетка, поднимаясь из-за стола. - Приятное ты выбрала местечко!
- Здравствуй, - произнесла суховатая телослосложением дама, нехотя принимая объятья. - Недавно открылось, так что здесь ещё возможно прилично пообедать.
- Добрый день, меня зовут Георгий.- представился подошедший официант. - Прошу, меню. Могу ли я предложить что-либо сейчас?
- Ах, дорогуша, нам бы шампанского! - заулыбалась брюнетка, почти превращаясь в куницу своими повадками.
- Да, пару минут,- отозвался Георгий и заметив, что рыжеволосая уронила салфетку, опустился, чтобы поднять, заметив как жадно ловят её губы воздух. Выпрямившись, молодой человек улыбнулся и отошёл.
- Какая складная у него фигура,- прошептала брюнетка, обводя взглядом контуры тела юноши.- Наверняка спортсмен...
- Ты всё такая же распутница, - обронила небрежным тоном её компаньонка. - И пьяница.
- Хммм? - приподняв бровь от изумления, промычала женщина. - С каких пор ты стала поборницей морали?
- Что? Знаешь ли, нам уже не по двадцать лет.
- Как, например, твоему сыну?
- Все совершают глупости.
- Тебе повезло, что обошлось без ВИЧ и всякого такого.
- Прошу, мадам, шампанское для вас, - проговорил официант лукаво улыбаясь.
- Аааах! Как же вовремя! У меня совершенно в горле пересохло,- откидывая прядь тёмных, словно смоль волос от лица, проворковала "куница".
- Ты просто невозможна...- проговорила ухоженная, рыжеволосая женщина.
На вид ей было чуть больше сорока, приятная внешность, строгие черты лица и подтянутая фигура, облечённая в чёрное платье словно в доспехи. В голубых глазах отражалась определённая позиция и уверенность в непоколебимости собственных принципов и законов. Таким взглядом взирали инквизиторы на простиравшийся под их ногами мир.
- Могу ли я предложить для вас наш фирменный салат с трюфелем и сыром нашего производства? - разливая шампанское по бокалам, проговорил Георгий.
- Почему бы и нет, - кивнула брюнетка.