— Козел, — полушепотом сказала я, надеясь что он не услышит. Я тоже была злой, как черт.
И тут я поняла, что рыжий услышал. Как я поняла? Смех тут же стих и шаги прекратились.
— Что ты сказала? — он медленно развернулся ко мне лицом, а я все так же стояла к нему спиной скрючившись.
— Ничего.., — пришлось развернуться к нему, чтобы это прозвучало достаточно громко.
— Что ты сказала?
"Он, что, попугай?" Да пошло все к чёрту!
— Я сказала, что ты козел, — посмотрела я с вызовом в его глаза. В них плескалась злость и что-то ещё, вот только я не поняла, что это.
В два шага он оказался возле меня, наклонился, вновь обдав своим запахом.
— Кто ты вообще такая? — он наклонился ещё ниже и почти прошептал мне на ухо, — Думаешь раз ты девочка, то не получишь? Отшлепать бы тебя.
От последнего предложения голова закружилась ещё сильнее. "Да как он смеет? Кто он такой?". Я уже хотела ответить, как он развернулся и пошел к своим друзьям. "И что это было?".
Пошла хмурая на кассу. Уже оплатив все покупки я поняла, что так и не купила эти злосчастные яблоки. "Ну и ладно".
Глава 2 или булочки с корицей
Домой я пришла в расстроенных чувствах. В нашей трёхкомнатной квартире пахло булочками. Значит произошло что-то не очень хорошее. Просто, когда маме плохо она печет. Булочки, пироги, торты...
Я прошла в кухню: на столе была рассыпана мука, из духовки доносился запах новой партии, а на подоконнике стыло по крайней мере булочек 10. Мама стояла ко мне боком и мыла посуду после себя. Ее каштановые волосы были собраны в низкий хвост, зелёные глаза были невероятно грустными, небольшой курносый нос был слегка красноват, наверняка от слез, а сама она слегка дрожала, будто от холода. Я подошла, поцеловала ее в щеку и сказала:
-- Привет, мама.
-- Привет, солнце. Как день прошел? -- она слегка улыбнулась.
-- Ну, как тебе сказать? Сносно, -- я улыбнулась, -- А как твой день прошел?
-- Сегодня была сложная операция, я ассистировала, -- она попыталась улыбнуться, но вышло слабо, -- пациента не спасли. Произошел разрыв артерии и мы не смогли остановить кровь.
-- Мне очень жаль, -- я приобняла ее, зная как это важно для нее.
-- Спасибо, милая, но я даже не знала его, -- она приобняла меня в ответ.
Она всегда так говорила, но я понимала, что не смотря на то что она его не знала, для нее это было важно. С каждым потерянным пациентом терялся кусочек ее души. Поначалу было больно смотреть на это, я не понимала почему мама плакала придя с работы и не играла со мной. Со временем я поняла, что ей было слишком плохо и поддержка нужна была не мне, а ей.
Так мы простояли минуты две. Я обняла ее сильнее вдыхая родной запах корицы. За столько лет он впитался в ее кожу и теперь, когда я обнимала ее, он успокаивал меня. Родной запах.
Пропищала духовка как бы говоря: "Хозяйка, я все испекла". Мама отстранилась от меня и взяла прихватки. Я отступила в сторону и вдыхала вкусный запах маминых булочек.
-- Ева, иди переодевайся и мой руки. Через 15 минут будем кушать. Надеюсь ты голодная, -- она наконец-то улыбнулась и посмотрела на меня с искоркой в глазах, -- у нас сегодня курица запечённая с картошкой и спаржей.
-- Конечно голодная, -- и в доказательство мой живот решил заурчать.
Мы переглянулись и обе засмеялись. Как же хорошо стало в этот момент.
Я помогла разобрать пакет с продуктами и пошла в свою комнату. Она была не очень большая, но мне хватало. По правую руку стоял книжный шкаф, не очень широкий, где-то в полстены. Возле него в углу стояло кресло черного цвета из мягкой кожи. Кое-где можно было заметить потёртости и трещинки, но оно было моим любимым. По левую руку, спинкой к стене, стояла кровать. Одноместная, с сиреневым покрывалом и подушками-игрушками. Там была и большая собака, и мягкий мишка, и пушистый лемур. В стороне от кровати стоял комод с моими вещами. На нем стояли мои духи, лежала расчёска, резиночки и все остальное. Возле окна стоял стол. На нем был незакрытый с утра ноут, много книг и бумаг, стояла кружка с кофе и маленькая настольная лампа в виде жирафа. Шторы были в сиренево-белую полоску, а стороне от стола стояла пальма, ее звали Питер. На полу лежал круглый черный махровый ковер. Так приятно было по нему ходить после тяжёлого дня.
Я поставила рюкзак на кресло, прошла к комоду и сняла сережки, переоделась в домашнюю одежду и плюхнулась на кровать. Мысли то и дело возвращались у тому парню. "Кто он такой? Не слишком ли он наглый такое говорить незнакомой девушке? Признаю, что тоже была неправа, но он первый начал. Пфф. Козел. И вообще, почему я о нем думаю? Вот ещё, думать о таком. Надо думать об учебе. Завтра много занятий. Надо сесть поработать".