Но небольшую слабость я себе всё-таки позволила — посидеть хотя бы пять минуточек… И ещё три. Потом ещё минуточку… и ещё пару минуточек… всего пару…
Когда раздался стон, я уже почти заснула, поэтому даже не сразу поняла, что это. Но, вздрогнув, открыла глаза. Стон повторился. Кажется, где-то справа.
Я колебалась и не спешила бежать на звук. Мало ли, кто там стонет. А если там какой-нибудь дикий, смертельно раненый зверь, который нападёт на меня? Или это ловушка какой-нибудь местной нечисти — мне пока не встречалась, но, говорят, водится тут.
— Помоги… — стон оформился в слова. Но я всё равно решилась отправиться на звук далеко не сразу.
Вот если совсем честно, то иди я по дороге, имей при себе деньги и перспективы нормальной работы, может, и совсем прошла бы мимо. Потому что — ну что я могу? Я не врач, сил, чтобы тащить на себе раненного, у меня тоже нет… а ведь это и правда может быть ловушкой… Но тут, во-первых, мне было нечего терять. А во-вторых, я так качественно заблудилась, что кроме меня уже вряд ли кто тут окажется… разве что те, кто специально придёт добить этого страдальца — голос вроде был мужской. А если удастся ему помочь, то, может, и он мне потом чем подсобит? А если не удастся, — как-то отстранённо и расчётливо подумала я, удивляясь сама себе, — то, может, у него вода и деньги есть?
Он был распят на дереве. И у него не было ничего: ни воды, ни денег, ни одежды… он был абсолютно нагим. Вот разве что весь утыкан какими-то светящимися штуками… сначала я думала, что это кинжалы, но, приглядевшись, поняла, что это больше похоже на осколки странного голубого стекла.
Меня затошнило. Я вообще плохо переношу вид крови, уколы и всяческие манипуляции с телом, даже при просмотре фильмов всегда закрывала глаза, если там показывали как кого-то режут… Тут же крови было много. Фиолетовой крови.
— Помоги, — сказал мужчина, открывая фиолетовые же глаза.
— Как? — спросила я, судорожно переводя взгляд на небо и пытаясь дышать глубже и ровнее. А то упаду тут рядом в обморок, и моя надежда на обустройство в этом мире окочурится… обидно будет.
— Пить… — попросил он, покосившись на меня и снова устремляя взгляд куда-то мимо. Что-то про это в сказках было… Закованный Кащей, которому нельзя было давать пить… — припомнила я, поднося флягу с остатками воды ко рту страдальца.
Я не медик, но даже мне понятно, что он давно должен был умереть. Самый большой осколок торчал из его сердца, ещё один был вогнан в живот, по паре в каждой руке и ноге…
— Крови, — сказал он, выпив всю воду. — Дай мне своей крови!
И я поспешно отступила от него подальше. Одно дело — поделиться водой. Другое — отдать свою кровь. А если он всю выпьет? Или, может, он ядовитый? Или вообще заберёт мою жизнь, чтобы спасти свою? Мало ли что возможно в этом странном мире.
— Нет, — сказала я. — У меня нет причин Вам доверять.
— Я, — облизнув мокрые от воды губы, сказал мужчина, — тебя озолочу!
— Посмертно? — спросила я, не торопясь подходить, хотя ход его мыслей мне определённо нравился.
— Клянусь, ты останешься жива, — как-то неохотно сказал фиолетовый. И это заставило меня насторожиться.
— И здорова, — уточнила я.
— Клянусь, ты останешься жива и здорова, — согласился он.
— И свободна, — почему-то решила внести я дополнительный пункт. И определённо не прогадала — в этот раз он молчал куда дольше. И произнёс уже совсем неохотно.
— Клянусь, ты останешься жива, здорова и свободна.
Кровь я нацедила во флягу, порезав себе палец об один из осколков. Крови было немного, но я надеялась, что ему хватит. И то чудо, что я не упала в обморок.
— А теперь вытаскивай, — велел мой спасаемый, одним глотком выпив кровь.
Странные осколки рассыпались в пыль, едва я извлекала их из тела, и как только я вытащила последний, мужчина осел на землю, чтобы уже через секунду взмыть в небо огромной чёрной птицей. Летел он тяжело и неровно, иногда словно проваливаясь в воздушные ямы, хотя дело было, скорее, в том, что каждый взмах крыльев давался ему с большим трудом. Но летел. И очень быстро скрылся за деревьями.
А я снова осталась одна в совершенно незнакомом лесу. Только теперь без воды и ещё дальше от намеченного маршрута. Вдобавок ко всему у меня начала кружиться голова, и я, еле успев уйти — а последние несколько шагов и вовсе преодолевая ползком — с поляны за какой-то холм, провалилась в беспамятство. Неужели соврал? Или это из-за того, что я порезала палец об это странное стекло?..