Через полчаса, в быстро сгущающихся осенних сумерках, вдыхая полной грудью свежий воздух с запахом водорослей и мокрого камня, Креван стоял на улице деревни, где прошло его детство. Он приехал в Бушмилс, что в графстве Антрим, всего-то для того, чтобы навсегда уйти из этого мира…
Глава 5
Бойсе — название городка, чуть побольше какой-нибудь крупной деревни, которых много на северо-востоке Эйеринна — благословенного острова, лучшего из всех частей бескрайнего простора Дораса. С Бойсе была связана вся жизнь Крейвана Фланахэна, от первых младенческих воспоминаний, до момента ухода через прореху в неизведанный и непознанный даже ходоками мир Простенка. В Бойсе он провел большую и точно лучшую часть из своих тридцати пяти лет жизни. Из Бойсе он не раз уезжал в неизвестность, в Бойсе же неизменно возвращался, не прельстившись благами и красотами иных земель. Спроси о том, почему он так тяготеет к этому ничем не примечательному городку, что не лучше и не хуже десятков столь же непримечательных городков, разбросанных по всему Эйеринну, — Крейван вряд ли назвал какую-нибудь вескую причину.
Маловероятно, что якорем этим были светлые детские воспоминания, ведь были и тёмные: о тщательно скрываемой ненависти простолюдинов, о безволии и продажности градоначальника и присных, о беспредельно грязных делах гильдий, и, главное, о Большом Пожаре, забравшем отца и разрушившем семью.
Может быть, виною был зов предков, поколений живших в Бойсе до рождения Крейвана и покоящихся ныне на тайном кладбище за пределами городской черты? Или говорило в нём желание быть ближе к своим, знакомым с детства людям, таким похожим на него и не похожим на прочих?
Да, здесь всё так же проживала крупная клановая община безликих, но она явно приходила в упадок, о чём свидетельствовала разрастающаяся колония оседлых безликих, что отстояла от города на десять миль к северу. Всего несколько лет назад она насчитывала едва ли пару десятков человек. Зато сейчас в ней постоянно проживают три полновесные сотни. И это не изгои, не разочаровавшиеся в жизни неудачники и не спятившие «просветлённые». Ещё вчера большая часть обитателей общины оседлых проживала здесь же, в Бойсе, в квартале Безликих. Мужчины работали, кто зарабатывал Ремеслом, кто мирной простолюдинской профессией. Женщины вели хозяйство и растили детей. Все как обычно, как заведено природой. Что за сила заставляла людей из клана отрекаться от своей природы и посвящать себя тусклой жизни на земле, становиться похожими на грязных крестьян-простолюдинов из близлежащей деревушки? Ответа на этот вопрос Крейван тоже не дал бы…
Так или иначе, Фланахэн всегда возвращался домой. Впрочем, в своем старом доме, где он с семьёй прожил много лет, Крейван засиживаться не любил. Не то, чтобы его беспокоила память об ушедшем прошлом, тень которого якобы застыла в старых вещах — о чём так много любят пустословить философы. Нет, особых чувств он не испытывал, разве что лёгкая, мимолётная грусть задевала мягким крылом. Главная причина, по которой Крейван не жаловал дом своим частым присутствием — он не мог в нём полноценно отдохнуть… А расслабиться после выполнения очередного заказа любому безликому было просто необходимо. Не потому, что задание требовало нечеловеческих усилий; оно их, конечно, требовало и немалых. Но было ещё кое-что особенное, свойственное только безликим и требующее особенного подхода к восстановлению сил. Вернувшись из очередного «делового» путешествия, Крейван чувствовал себя кувшином, валяющимся под столом у пропойцы, прокутившего последний медяк, — сухим и не имеющим надежды быть наполненным вновь. Свежие чистые эмоции — вот что служило таким наполнением. За этим Крейван шёл (не брал повозку, не садился в седло, а именно шёл, пешком) к скалам, прозванным Серыми Камнями. Дорога была неблизкой: скалы, окаймлявшие северный берег Эйеринна невысоким, но мощным, точно крепостная стена гребнем, отстояли от Бойсе на добрых пятнадцать миль. Путь занимал практически весь световой день, но Крейван никуда не спешил — важен был процесс, а не цель…