- Спасибо! Поединок, действительно, был нелегким. – с неким непониманием, но спокойствием во взгляде.
- И это все? – переспросил тот, удивляясь внешнему спокойствию Натаниэля.
Натаниэль, не понимая, что от него хочет этот парень, лишь пожал плечами и снова налег на бутылку с водой. Его новый собеседник продолжил:
- Ты состязался с Морисом и выиграл у него! Парень, ты вообще в курсе, с кем ты состязался?
Натаниэль отрицательно помахал головой.
- Ты, наверное, новенький! То-то я думаю твое лицо мне незнакомо! Тот, кого ты только что победил, занял третье место на прошлом чемпионате Франции. Это очень серьезный парень, прыткости которого боятся все без исключения. И я очень не хотел на него попасть если честно. Спасибо тебе за то, что ты выбил такую сильную фигуру из борьбы! Я думал, он тебя раздавит, но ты, видимо, не так прост, как показался мне на первый взгляд!
Натаниэль улыбнулся и сказал:
- Рад помочь! – сам при этом думая: «Ничего себе! Я победил бронзового призера!»
Он глянул на тренера и молча был ему благодарен за то, что тот не сказал ему. Ибо он раскис бы, зная величину своего соперника. Но теперь он думал, что если победил бронзового призера, то ему уже ничего не страшно. Ему было все равно с кем состязаться. Хоть сам Господь Бог. Он ничего не терял, напротив, уже создав маленькую сенсацию на этом турнире. И все бы ничего, пока Натаниэлю не испортил настроение тот, у кого это получалось лучше всего – «Лорд» Вальтер МакГивен.
- Хм, сопляк! Если честно не ожидал! Думал ты задохнешься за две минуты того темпа, который задает эта тростинка. – сказал Вальтер с ироничной ухмылкой, выглянув из-за того парня, с которым разговаривал Натаниэль, – Наверное, ты выдержал лишь потому, что сам такой же худой и смазливый.
Мысли Натаниэля сразу же вернулись в реальность. Он понимал, что Вальтер – единственный, перед кем у него могли затрястись колени. Но не от ответственности турнира, а от возможности унизиться перед ним в поединке. Он не мог позволить ему догнобить себя еще и на дорожке.
Натаниэль старался не брать в голову все эти деструктивные слова МакГивена. Он смотрел на него молча, не желая что-либо говорить ему. Но неугомонный Вальтер продолжал:
- Это я его тогда в полуфинале сделал! Достойный парень, но не достойнее бронзы. И ты, говнюк, не думай, что раз тебе повезло с этим негром, то повезет с другими! Ты проиграешь, потому что ты уже расслабился!
Слова МакГивена остановил дикторский голос, объявивший его имя. Вальтер, поняв, что ему пора выходить на дорожку, лишь отшутился в своей манере:
- Ну что, девчонки! Мне пора! Потом договорим! После моей победы! – после чего он взял свою шпагу и пошел к фехтовальной дорожке.
Натаниэль посмотрел вслед МакГивену и стал ощущать что-то странное в районе своих сосков. Ему казалось, будто они набухли или отвердели, причем так, что он стал чувствовать их больше всего остального. Они стали тревожить его и отвлекать. Разговор с этим приветливым парнем ему пришлось отложить, избегая неясных проявлений эмоций. Натаниэль хотел сходить в уборную и посмотреть, но тренер отказал ему, сказав, что сейчас будет его выход. С неуютным ощущением под одеждой Натаниэлю пришлось выходить на дорожку.
Он не знал, как он будет состязаться, но стиснув зубы, ему пришлось. В поединке он перестал обращать внимание на дискомфорт, таким образом, пройдя второй раунд турнира на одном дыхании. Выброс энергии нечто облегчил его ощущения.
Без особых усилий Натаниэль прошел и третий раунд. Соперники валились лесом в поединке с ним. Усевшись на скамью, он снова аккуратно пощупал свои соски. Былое ощущение не пропало, разве что притупилось при общей физической усталости организма. Наступило некое онемение вокруг сосков, отчего Натаниэлю стало казаться, что они чересчур влажные.
Он не знал что это. Что происходит с ним. Чем это вызвано – физическими нагрузками, или каким-то подсознательным волнением. Но он точно знал, что ему это не нравится. Грядет полуфинал, а его тревожат собственные соски.
- Ну что, готов сразиться? – услышал он.
Натаниэль посмотрел на все того же улыбчивого парня, имя которого он до сих пор не знал, и как-то недоумевал. Лишь подумав, он понял, что этот парень станет его соперником в полуфинале.
- Как тебя зовут? – спросил Натаниэль.
- Жан-Пьер Патросон!
- Приятно узнать твое имя!
- Твое имя я уже знаю! – отшучиваясь, сказал Жан-Пьер, - Я второй раз принимаю участие в чемпионате! Но тогда я остановился в третьем раунде, за три очка до полуфинала. Теперь я полуфиналист! И меня это радует!
- Меня тоже! Я даже и не надеялся, что дойду так далеко!
- А я тогда проиграл серебряному призеру. На этом чемпионате его нет. А жалко. Возможно, МакГивен был бы не таким самоуверенным.
- Да?
- Конечно! Вальтер ненавидит его! Он проиграл ему свой первый чемпионат. И хоть он выиграл следующих два, его все равно грызет это. И ты бы видел его радость, когда он узнал, что тот сломал руку!.. Он стал думать, что третье чемпионство уже у него в кармане. Он боится достойной конкуренции!
Натаниэль с ужасом глянул на МакГивена, который в пух и прах разбивал соперника на фехтовальной дорожке. Теперь ему еще больше не хотелось связываться с ним. Пытаясь не думать о Вальтере, Натаниэль уже готовился выйти против Патросона.
«Почему всегда все так?» - думал Натаниэль, откровенно не желая сражаться с этим милым парнем. Ему нравилось говорить с ним, а не драться. Но во время боя, он понял, что все эмоции нужно оставлять за фехтовальной дорожкой. Патросон не жалел его.
Тренер кричал Натаниэлю, пытаясь поддержать его. Ему так хотелось, чтобы оба его воспитанника – Вальтер и Натаниэль встретились в финале. И Натаниэль не давал шагу назад.
7:7 – довольно равный бой. Было видно, Патросон успел насмотреться на то, как ведет свой бой Натаниэль. Но в этот же момент, Натаниэль хотел быть более непредсказуемым. И после очередного сигнала, он резко стал атаковать под правую руку соперника, чего почти не делал в предыдущих боях. Его напор оказался таким резким, что Жан-Пьер, пытаясь как-то увернуться, подвернул себе ахиллесово сухожилие. Но, сделав вид, что все нормально, он сигнализировал, что может продолжать. Хотя это было не так. С каждой последующей атакой, как Натаниэль, так и все здесь присутствующие, стали замечать, что его соперник стал резко сбавлять темпы. Он перешел в защиту, явно хромая. Он все быстрей стал проигрывать очки.
13:8 в пользу Натаниэля. Счет говорил сам за себя. Сам Жан-Пьер, возможно, не надеялся уже на счастливый исход для себя, и с каждой секундой желание сдаться говорило в нем все сильней. Натаниэль видел это. Он махнул ему головой, будто «Все в порядке?», «Продолжаем?». И Жан-Пьер не стал отрицать. Вальтер, наблюдая за всем этим, говорил сам себе:
- Твою мать! Этот гаденыш сейчас пройдет в финал!
Натаниэлю было жалко Патросона. Он не мог нагло добивать его, и моментами, он давал ему атаковать себя. Но для Жан-Пьера это становилось утопией, и спустя пару атак он попросту опустил руки, давая Натаниэлю закончить этот явный бой.
15:9 – таков был результат этого поединка. Натаниэль снял свою защитную маску и глянул на Жан-Пьера, еле стоявшего перед ним. Он тоже снял шлем и глянул на Натаниэля. В его взгляде не было обиды. Казалось, он гордился тем, что не сдал этот поединок, а довел его до пятнадцати. Они оба кивнули друг другу в знак взаимоуважения, после чего Жан-Пьера вывели под руки. Напоследок он сказал Натаниэлю:
- Сбрось Лорда с его мнимого престола!
Натаниэль, с некой жалостью в глазах, молча кивнул, ужасаясь думать о том, как он будет состязаться с Вальтером.
Мокрый и уставший он подошел к скамье и стал глотать воду. Его самочувствие показалось ему не столь хорошим. Тренер подошел к нему и сказал:
- Молодец! Не зря я тебя взял! Теперь финал будет исключительно парижским! Пусть остальные школы фехтования завидуют нам черной завистью! Отдохни и наберись сил! У тебя есть 10 минут!