- Мама звонила.
- Это же отлично! – сказала Ева.
- Да. – неуверенно сказала Астрид, - Но она хочет, чтобы я этим летом поехала в Норвегию.
Им обеим было неуютно от сих слов. Астрид не любила Карла, которого даже ни разу не видела, и не хотела ехать в Норвегию, бросать все, бросать Еву, которой придется жить либо с бабулей, либо нигде. Ева так же понимала, что без Астрид ей будет особо тяжко.
Стипендия сироты позволяла ей снимать квартиру, но это значительно усложняло ее жизнь. Опыт работы няней внушал Еве отвращение к подобным бытовым средствам заработка. Она ловила себя на мысли, что только фотосессии спасут ее. Но почему же она не может найти достойного фотографа? Неужели Ева была настолько избирательной, что не могла позволить себе что-то посредственное?
- Не волнуйся! – говорила Астрид, перебивая свои и мысли Евы, - Когда я приеду, ты снова можешь перебираться ко мне!
Но это не добавляло оптимизма Еве. Она знала, что решать все нужно здесь и сейчас. И пока у нее было время, она пыталась делать все необходимое. Когда настал тот самый июнь, Астрид и Ева все больше чувствовали себя на иголках. Вчера мать Астрид позвонила и сказала, что приедет сегодня. Это означало, что Еве нужно было готовиться переезжать. Она игнорировала любые попытки Астрид уговорить ее остаться с ее бабушкой. Словно Ева знала, что делает. Она до сих пор не нашла фотографа. Она не знала, насколько ей хватит тех денег, что имелись у нее. Но она не подавала ни намека на панику или душевную тревогу. Астрид кисла все больше и больше. Она чувствовала себя предательницей, человеком, который оставляет своего близкого наедине с его проблемами. Видимо, она слишком привязалась к Еве, и слишком привыкла заботиться о ней, что для нее это выглядело больнее, чем для Евы.
- Тебя не будет всего месяц! Как-нибудь переживу! – успокаивала ее Ева.
Но слезы Астрид наворачивались на ее глазах. Она не верила словам Евы о том, что когда-нибудь все кончается. И это тоже когда-нибудь должно было закончиться для них. Она обняла Еву и услышала звонок в дверь.
Знакомая улыбка предстала пред ней, когда она открыла дверь. Мама! Все так же хороша! Только почему у нее живот? Она беременна? Как оказалось, на пятом месяце уже.
Теперь все стало ясно для Астрид. Она понимала всю железную уверенность ее матери в себе и в жизни, которую она строила для всех. Но она не понимала, радует ее это или нет. Скорее настораживает. Вопреки всему, она попыталась улыбнуться и обнять маму как можно теплей и ласковей. Хоть в этот раз она не должна поссориться с ней. Она провела мать в свою комнату и познакомила ее с Евой. Когда настала пора прощаться и Астрид не могла разжать своих объятий, Ева сказала ей со всей уверенностью в голосе:
- Дура, у тебя есть мать, которая везет тебя в Норвегию, в семейный круг! А ты плачешь!
И это были искренние слова поддержки Евы. Как давно Астрид не слышала от нее подобного. Ей хотелось еще, но, увы, всем было пора.
Освоившись в не самой комфортабельной однокомнатной квартире, Ева пыталась составить план своих действий. Астрид не было, денег тоже, в квартире темно, ибо Ева пыталась экономить даже на электроэнергии. Она пыталась выжить одна. Лишь свет от супермаркета, заглядывающий в окно создавал иллюзию того, что Ева не совсем одинока.
Налив себе вина, Ева решила упасть в кресло и закинуть ноги на стол. Ей нужно было расслабиться. Но сделав не аккуратный взмах ногой, она перекинула свою сумку со стола, из которой выпало много разных предметов и бумажек. Не отрывая своих губ от бокала, она нагнулась и стала подбирать все, что выпало из сумки.
И вдруг, Ева наткнулась на один из своих старых блокнотов, которым почти не пользовалась. Она взглянула на него и вспомнила, что он у нее есть. Она решила пролистать его. В нем было много дурацких заметок и вырванных страниц. И вдруг, она наткнулась на то, о чем совершенно забыла. Она увидела знакомую карточку. И повертев ее в руках, она осознала, что это визитная карточка Генриха Вандерсмайла, которую она засунула сюда и вовсе забыла про нее.
Ева резко оживилась от данной находки. Ведь, точно, Генрих успел всучить ей свою визитную карточку. Как она могла забыть об этом, все время думая о Генрихе? В этот момент Ева ругала себя как могла.
На карточке были контакты и список предоставляемых услуг. Как же она раньше не догадалась! Ева снова чувствовала себя вдохновленной. Ее перспективы стали вырисовываться сами по себе.
XXIV Глава
Предоставление услуг фотографа – вот, что упустила Ева. Она подумала, что если закажет фотосессию у Генриха, то все решится максимально продуктивно для нее. Единственная проблема – цена оказываемой услуги в 400 фунтов стерлингов. Генрих был не из дешевых фотографов, и Ева уяснила это еще до уточнения расценок.
У нее не было таких денег, но ее это не беспокоило. Ею правило тщеславие и стремление, не смотря ни на что, но уж никак не скупость. Ей не терпелось поиметь дело с Генрихом. Ведь теперь она была его клиентом, заказав фотосессию лично для себя. Теперь ей оставалось ждать две недели, которые давили ее своей монотонностью ожиданий словно десятилетия.
Астрид не было, денег тоже. Ева жила в надежде и пустоте. Она пыталась хранить каждую копейку и заработать денег там, где можно было это сделать. Это были мелкие дела, как помочь кому-либо из соседей, или выгулять чью-то собаку. Но все это стало вгонять ее в очередную депрессию. С каждым днем в ее сердце образовывалась все большая дыра от тянувшихся ожиданий и призрачного будущего, о котором она лишь мечтала, но не дотягивалась до него рукой. Она знала, счастье рядом. Буквально за стеной. Но эту стену нужно еще проломить. И когда молот для этой стены заявил о своем приезде, Ева сразу же подскочила с места в безумной радости и нетерпении. Генрих уже в Лондоне, и Ева не находила себе места. Оставалось лишь встретиться с ним. Место встречи – все тоже имение Генриха, его двухэтажный дом, где он принял Еву с теплыми объятиями и все той же невероятно обаятельной улыбкой.
Ева снова чувствовала свою слабость перед этим милым лицом. Она снова расплывалась и не чувствовала границ своего разума. Но когда она видела лицо Сары со скрещенными руками, подпиравшую стену, она сразу же концентрировалась. И концентрация эта была довольной и нахальной. Она чувствовала свою силу перед ней в этот момент. И никакие взгляды, никакие фразы, а уж тем более недавние инциденты не могли сразить ее. Сегодня она была павлином, которая ранит, а не которую ранят. Этакая грамотная месть от Евы Адамс. Улыбка не спадала с ее уст.
Генрих показывал Саре, чтобы она ушла, и таким образом не мешала работать им с Евой. Особенно важно это было для Генриха, который любил работать сосредоточенно. Сара была в яром изумлении от сложившихся обстоятельств. В этот момент ее любимый уделял внимание другой, которая просто сияла от счастливого злорадства в этот момент. И когда Генрих и Ева, наконец-то, остались наедине, Генрих спросил:
- Почему ты решила провести фотосессию у меня дома? Ведь ты могла приехать ко мне в офис. У нас есть павильон. – крутя один из фотоаппаратов у себя в руках.
Ева пожала плечами и лишь улыбнулась в ответ. Генрих продолжил:
- Эх! Зная Сару, я скажу тебе, что фотосессия будет весьма проблематичной. Она не даст нам нормально работать. Однажды я имел дело с одной моделью у себя дома, так она влезала в каждый момент, а однажды даже пригрубила моей клиентке. Такая ревнивая!
- Я заметила. – кивая головой, сказала Ева.
- Ты, кстати, молодец, что позвонила мне в Париж! Тебе фотографии, мне два выходных в собственном доме. Для руководства у меня командировка. А ты добиваешься своего, причем бесплатно. – признательно говорил Генрих.
- То есть?
- То есть, ты – молодец! Ты назначила фотосессию у меня дома! Что может быть лучше? Для меня это удовольствие! И за это ты получишь свои снимки бесплатно! Ты даже не представляешь себе, как для меня проблематично видеть Сару, появляться в этом доме хотя бы раз в сезон. Ты мне дала такую возможность. Ты очень смышленая, Ева! И я уверен, что тебя ждет большое будущее! Посему, я хочу принять в этом непосредственное участие. К черту глянцы. Они мне замусолили глаза. Я хочу чего-то естественного, более простого и не испорченного. Как ты, Ева. Тебя еще лепить и лепить. И в этом твоя прелесть. Я буду отдыхать, работая с тобой.