Так вот, ментальная магия. При прямом подчинении играют огромную роль соотношения развитости разума подчиняющего и подчиненного, а так же их воля. Это значит, что древний красный дракон может подчинить себе того же тупого гнолла без особых проблем, а вот с эльфом это так просто не получится. У последнего имеется большой шанс вырваться из под контроля, как только подчиняющий хоть немного отвлечется. И совсем другое дело — если это будет маг, имеющий природную сопротивляемость за счет своей силы. Сила ментальной магии на самом деле совсем в другом — слабое, незаметное влияние, постепенно перекраивающее убеждения и приверженности жертвы, даже незаметно для нее самой. Любимая тактика демонов, которой они смогли достать даже королеву Азшару и ее приближенных, превратив их из мудрых правителей в самоуверенных и властолюбивых ублюдков, считающих всех ниже себя. Другое дело, что данный процесс растянулся на сотни и даже тысячи лет кропотливой работы демонических лордов, контактировавших с правительницей калдореев. Собственно, Иллидан застал эти времена и не подпал под сильное влияние исключительно по своей ничтожности, по сравнению с магическим цветом государства ночных эльфов. Это сейчас, когда сильнейшие маги погибли или погрузились в пучины океана, я могу считаться одним из сильнейших оставшихся одаренных, что не пошли по пути друидизма, а во времена молодости "папаши", имелись экземпляры и посильнее.
Правда, все перечисленное выше не относится к существам, призываемым или создаваемым магом с помощью своей силы. Не даром же призываемые элементали беспрекословно подчиняются даже без особых усилий со стороны одаренного. Весь секрет тут в мане, что используется для призыва и в большом количестве имеется в существах — она полностью принадлежит магу и призванные просто не способны сопротивляться навязанной через нее воле. То же самое касается и нежити в дополнение к создаваемой привязке безусловного подчинения. Чтобы переподчинить такие создания, всегда требуется затратить в несколько раз больше маны, чем использовалось первоначальным хозяином. Именно по этим простым причинам, ментальная магия не получила широкого распространения среди ночных эльфов.
Вот только я готов рискнуть для получения знаний по этому направлению магического искусства намного большим, чем простым раскрытием разума, поскольку с имеющимся знанием по магии душ, это позволит мне создать небольшую армию нежити без опаски, что кто-то сможет перехватить контроль. А собственная армия мне в будущем очень пригодится, в этом нет никаких сомнений. Даже если просто кто-то обнаружит сам факт, что Иллидан Предатель не умер, а продолжает жить и радоваться маленьким радостям жизни. Есть по крайней мере две женщины, которые не пожалеют времени и сил, чтобы добраться до моей драгоценной тушки и как минимум лишить мужского достоинства. И чтобы этого не произошло, следует убраться как можно дальше от границ Ашенвальского леса. Что радует, так это домоседство большинства ночных эльфиек — с тех пор, как мужская часть населения оказалась в тысячелетней спячке, Тиренд стала проводить политику сдерживания, с неохотой отпуская подданных за границы владений расы ночных эльфов. Учитывая невосполнимость практически гарантированных потерь при глубокой разведке или основании новых поселений, очень правильная политика. И сомневаюсь, что она изменится в ближайшее тысячелетие или два даже с помощью моих потомков. Для долгожителей увеличение населения и внешняя экспансия являются достаточно долгим делом.
Значит, еще дней десять пути и можно начинать обследовать местность на предмет оборудования убежища и площадки для тренировок. На всякий случай, прикрытой еще и с воздуха. Пусть гиппогрифов осталось довольно мало после катаклизма и разводить их всегда было хлопотным делом, но лучше быть параноиком. Пешком настолько далеко едва ли кто-нибудь из темных эльфов заберется, а вот на гиппогрифах разведка может и пролететь. Но слишком далеко забираться все же не стоит — как только я более-менее освоюсь со всеми своими возможностями, то придется совершить как минимум один рейд непосредственно к Мировому Древу, точнее, его корням. И чем скорее я это сделаю, тем больше удастся спасти остатков колодца вечности, что до сих пор поглощает Игдрассиль. Затем придет черед и оставшихся флаконов, но чтобы до них добраться, придется изрядно потрудиться, поскольку изначальный Иллидан изрядно постарался с защитой. Радует тот факт, что мне полностью достались чужие воспоминания и я знаю не только координаты точки построения портала, но и что вообще ждать в плане ловушек и охранников драгоценного содержимого одного маленького сундучка, полностью экранирующего любые эманации магии от столь могущественных артефактов, как склянки воды из первого Колодца Вечности. Собственно, именно для этого мне и нужна небольшая армия — "папочка" рассчитывал возвращаться со всей мощью поддержки сильного источника за плечами, вот только несмотря на всю мою силу, подобного у меня нет и не предвидется в ближайшее время, потому и придется обходиться мясом. Желательно, обладающим хоть каким-нибудь магическим даром, поскольку многие ловушки срабатывают исключительно на такие цели. Завербовать или подчинить таких едва ли получится, а вот сначала прибить каких-нибудь шаманов и колдунов из диких племен, а затем поднять в виде тупых покорных личей будет гораздо проще. И надежней.
Через двенадцать дней неспешного передвижения по лесному массиву и редких стычек с местными обитателями, покусившимися на мою тушку, я вновь выбрался на достаточно открытую местность, вот только в этот раз, вместо пустоши это была огромная зеленая равнина насколько далеко смог увидеть мой разведчик, изредка прерываемая холмистой местностью. Идеальное место для выпаса племенного скота и диких травоядных животных. Если учитывать обмолвку Ирис про таурена, то быкоголовые должны кочевать именно здесь. Впрочем, подобное верно и про кентавров, громовых ящериц, иглогривов и прочих опасных соседей, не брезгующих использовать силу, чтобы выдворить со своей территории неудобных гостей. Радует только одно — если поблизости нет скал и больших возвышенностей, то можно меньше уделять внимание воздуху, поскольку все крылатые хищники предпочитают селиться как можно выше от земли.
Отправив духа парить ввысь надо мной в качестве разведчика, я покинул тень деревьев и неспешно побежал вперед, держа курс в противоположную сторону от Ашенвальского леса. За время своего бегства, я уже достаточно освоился с двойным зрением, зачастую воспринимая вид сверху как своеобразную карту местности, постоянно обновляемую и с привязкой к моей персоне. Почему-то такой способ показался мне очень знакомым и каким-то… привычным, что ли? Вообще, Иллидан такой разведкой тоже пользовался, но не настолько долго. Я же могу себе позволить держать духа воплощенным хоть целые сутки подряд. Восполнение резерва идет намного быстрее, чем требуется на поддержку мелкого духа даже круглосуточно, а уж с моим постоянно увеличивавшимся резервом, это вообще капля в море.
Поскольку, прямых препятствий для зрения, что первого, что второго не имелось, я стал использовать кинжал для ускорения своего передвижения, одновременно выслеживая излишне опасных для меня созданий и признаки присутствия хоть какой-то цивилизации. Не то чтобы я стремился с кем-то пообщаться, но заглянуть к тауренам на огонек все же следовало. В конце концов, местные жители лучше меня могут знать, где находятся ближайшие поселения гоблинов. Пусть пока последовать за свалившими на другой континент магами я не смогу, но заранее разведать подходы все же следует. Не думаю, что после катаклизма сохранились хоть какие-то точки построения порталов, что были известны моему предшественнику, а это значит, что придется перебираться через океан своим ходом, не надеясь на магию.
Впрочем, я оказался оптимистом — преодолев значительное расстояние по равнине, я так и не обнаружил хоть каких-то признаков быкоголовых, в отличие от тех же кентавров, что расплодились со времени моего заточения очень значительно. А учитывая, что я передвигался раз в двадцать быстрее, чем простым бегом, шансы встретить добродушных здоровяков изрядно уменьшились. Может быть эти пародии на лошадей их вытурили с равнины? Гарпия не упоминала, когда конкретно ее племя поймало таурена, а за несколько десятков лет или тем более сотен, все могло очень сильно измениться. Все же короткоживущие расы стремятся делать все быстро, в отличие от никуда не торопящихся ночных эльфов, давно привыкших к своей вечной молодости.