Отправив девятого элементаля в сторону поселения мурлоков, ушел в тень и легко ступая по по песку, направился вслед за ним, одновременно пытаясь маневрировать на данный момент сражающимися, чтобы враги как можно больше скучковались. Не то, чтобы это у меня особо хорошо получалось, но мурлоки и сами отлично справлялись, набрасываясь на моих призывов с яростью берсерков. Толи их взбесили общие потери от малочисленного врага, толи смерть жреца, но мне это было только на руку. Примерно через семь минут оказавшись на месте, я с удовлетворением наблюдал, как четыре оставшихся водяных великана отбиваются от огромной кучи бросающихся на них тварей. Тяжелые кулаки дробили кости, отбрасывали назад достаточно легкие по сравнению с ними тушки, но на каждого выбывшего их схватки, вставали два новых. Даже по самым примерным подсчетам, здесь собралось чуть больше сотни еще живых мурлоков и около пяти десятков встретили свою смерть, если судить по месиву из тел, воды и крови вокруг.
И пока мурлоки были заняты сражением метрах в тридцати от берега, я остановился у самой кромки воды и начал накачивать заклинание маной. Три жреца были слишком далеко, чтобы мне помешать, а все остальные слишком заняты, чтобы обращать внимание на проявившуюся на берегу фигуру ночного эльфа. Поэтому, когда я приложил ладонь, окутанную морозной аурой к поверхности воды и во все стороны стремительно начал распространяться лед, промораживая все на пути своеобразной морозной волны, никто не успел ничего сделать. Промерзло до самого дна море, парочка оставшихся элементалей развеялась брызгами, тут же превратившимися в льдинки, а повисшие на них и ставшие ледяными статуями, мурлоки падали вниз, разбиваясь на тысячи осколков. Подобная участь постигла и тех, кто стоял в воде. Всего через пару секунд, я стоял перед замершим в тишине побережьем, а все живое на расстоянии двухсот метров от того места, где я стоял, погибло. Длань тишины — подходящее название для такого заклинания, созданного для применения против обитателей моря.
От созерцания рук своих, меня оторвал сильнейший всплеск маны в том направлении, где должны обитать сатиры. Ха, Ширсаш не теряет времени даром. Ладно, он сам разберется с козлинами, а мне остается только дождаться разморозки льда и приступить к поискам, благо, это произойдет довольно быстро без подпитки маной заклинания. С почти уничтоженным населением мурлоков, никто мне не будет мешать обследовать руины, а со всем остальным справится парочка водных элементалей. Единственное, о чем можно пожалеть, так это о необходимости мокнуть, если с края образовавшегося ледника, я не смогу увидеть всю площадь разрушенного города — в другой форме магическое зрение не работает, к сожалению. Подождав около десяти минут, чтобы вложенная в лед мана ушла и не добавляла помехов, я осторожно ступил на уже начавшую немного подтаивать поверхность и зашагал вперед, внимательно осматривая дно на предмет источников магии. Собственно, не имеет смысла надеяться обнаружить что-то без магии — даже металл после тысяч лет в соленой воде превратится в кучу ржавчины. Я же надеюсь на знания, артефакты в крайнем случае, а не сундуки с золотом.
Вот только после получаса поисков, мне пришлось признать поражение — городок, примерно два с половиной километра диаметром, оказался полностью разрушен и без малейших признаков уцелевших строений, защищенных магией. Единственное, что здесь выделялось на общем магическом фоне выше положенного, так это примитивные безделушки жрецов. Все. В принципе, я и не рассчитывал с первого же захода что-нибудь обнаружить, особенно учитывая агрессивную среду, где оказались руины, но все равно досадно. Зато в плюсе уничтоженное логово сатиров, которое все равно пришлось бы зачищать, но не мертвым, а живым во главе с магами. Потерь точно не удалось бы избежать.
Вздохнув, я громким свистом подозвал гиппогрифа и взобравшись в седло, взмыл в воздух. Пора проверить, как дела у моего войска под предводительством Ширсаша. То, что он победил можно и не сомневаться, а вот насколько успешно… Впрочем, нежить на то и нежить, что ее можно заново поднять, пусть иногда и в более худшем качестве.
Еще не оказавшись рядом с местом, где протекала битва с сатирами, я прекрасно заметил (с помощью духа, естественно) поднимающиеся вверх клубы дыма от подожженого леса вдалеке, но только подлетев поближе, смог оценить всю картину открывшихся разрушений. Учитывая природу сатиров, пусть и оскверненную, раньше здесь должна была расти целая мутировавшая роща, сейчас же… Огромная проплешина, хотя скорее, настоящая долина еще горячего пепла и углей. Глубокие воронки от взрывов, обугленные пеньки когда-то находившегося здесь леса, все еще продолжавшие гореть остовы сторожевых деревьев, очевидно, служивших первой преградой для любого врага. Чуть дальше ошметков первой линии защиты виднелись искромсанные и промороженные стволы двух сиреневых древ войны. В самом центре пепельной долины, на хорошенько промороженной морозным дыханием земле, повсюду сновали скелеты и личи, первые стаскивая поверженных врагов в одну куча, а вторые поднимали разломанных бойцов прямо на месте гибели. Окинув внимательным взглядом суетящуюся нежить, я нашел Ширсаша рядом с поваленным древом Вечности (массивный костяной дракон вольготно развалился на нем и лениво догрызал толстую ветку — судя по следам на древесине, именно он и разобрался с оскверненным лесным гигантом), очевидно, занятым поднятием недавнего врага. Направив зверя к своему по-настоящему способному принимать разумные и взвешенные решения помощнику, я приземлился за десяток шагов и выпрыгнув из седла, по еще кое-где тлеющему пеплу подошел к искореженному трупу большого сатира. Судя по размеру, это очередной реликт, оставшийся от Войны Древних и поклонявшийся в этой глуши своим хозяевам, демонам.
Не став отвлекать лича от работы, тем более, процесс поднятия близился к завершению, я отошел в сторону и принялся наблюдать. Страж положил камень душ на труп и отплыл немного назад. По мановению его костяной перчатки, на земле вспыхнул круг ритуала и в следующее мгновение засверкавший камень ушел в мертвую плоть, а труп начал течь и меняться. Из него словно выплавлялась похожая на остальных одаренных фигура мертвого мага.
— Приказывай, — воспарив над землей, прогудел поднятый, сверкая синими огнями глазниц в прорезях костяного доспеха.
И судя по ощущениям, новый лич в моих рядах не уступал по мощи самому Ширсашу, а может даже и превосходил — все же, душа древнего колдуна по качеству превосходит даже несколько слепленных вместе душ одаренных не самой высокой силы. Но что меня больше всего порадовало, так это предусмотрительность помощника — он не забыл перенести привязку на меня, а не на себя. С обычными скелетами и слабосилками так и надо поступать, а вот действительно сильных личей лучше держать под прямым контролем.
— Помогай, — ткнул рукой в работающих магов главный страж и развернулся ко мне, — Повелитель?
— Докладывай, — кивнул ему, проводив взглядом проплывшего мимо нового мага в моей армии.
— Проведена полная зачистка поселения сатиров, обнаружено и убито целей в количестве трехсот семнадцати особей, души наиболее сильных воинов и всех магов захвачены и идет подготовка к поднятию новой нежити, — сообщил Ширсаш.
— Потери?
— Сорок один простой скелет из имевшихся на начало сражения двух сотен, из которых невосполнимо уничтожены шестнадцать, а так же один маг, которого я уже вернул в строй.
Хмм, против серьезного противника, да при штурме поселения, которое поддерживают сильные маги, это очень даже неплохой результат. Не будь в армии костяного дракона и потери могли оказаться раза в два, а то и три больше. Даже подумать боюсь, сколько пришлось бы потерять ночным эльфам, возьмись они штурмовать подобную рощу самостоятельно и без поддержки действительно могущественных личностей, вроде Кенариуса или братца со жрицей.