Аптекарь сразу же рассказал Янчи, что агроном выпустил Ху на свободу, и Янчи тогда очень обрадовался: чем ближе его сердцу становились лес и его обитатели, тем яснее сознавал он (да и в книгах читал об этом), что похищение птенцов и происшедшее позже убийство старых филинов были, пожалуй, непоправимым проступком, своего рода преступлением.
Но птица, сейчас пролетевшая, была филином. И, может быть, тот самый филин, которого агроном выпустил на свободу…
Возможно такое?
Письмо пришло только вчера… Но когда его отправили? Сколько же времени летел филин? И возможно ли, чтобы он сумел отыскать дорогу к пещере?
Хорошо бы порасспросить кого-нибудь из взрослых о филине, но эту мысль Янчи тотчас же выбросил из головы.
Нет!
О том, что он видел филина, никто не узнает: ни его отец, ни аптекарь. Никто!
Дайте время, и он станет учиться, закончит лесотехническое училище, и в этом самом лесу станет сперва помощником лесничего… а там и лесничим…
— Филин летел точно к пещере, — шептал Янчи. — Возможно ли это? Чтобы из этакой дали! — Паренек посмотрел на небо и только теперь заметил, что время не стояло на месте: звезды пропали, а по другую сторону горы уже поднимается солнце…
Здесь Янчи стал вглядываться в другую сторону леса, туда, куда ушел полковник, потому что за собственными треволнениями начисто позабыл о нем.
И в этот момент ударил и прокатился по лесу резкий, сухой щелчок выстрела.
Янчи вскочил. Придерживая бинокль, чтобы не болтался на шее, он прямиком припустился бежать к высохшему руслу ручья, вскарабкался вверх по противоположному склону и, запыхавшись, выскочил к самой просеке.
В просвете слева Янчи увидел полковника, тот стоял метрах в шестидесяти от него и, завидев паренька, с таким жаром принялся махать ему руками, будто выиграл сражение.
— Сюда, Янчи, скорее!
Янчи, по-прежнему не выпуская из рук бинокль, подбежал к охотнику и замер от изумления: подстреленный козел был на редкость красив.
— Господин полковник! — И Янчи, поздравляя, приподнял свою потертую шляпу.
Рука у полковника дрожала, когда он протянул ее пареньку:
— Спасибо, Янчи!
Янчи вытащил из кармана толстую бечевку и, довольный собой, показал ее полковнику.
— Я верю сычам, господин полковник! Вот и бечевку заранее прихватил, чтобы связать козлу ноги…
Он просунул палку под связанные ноги козла и взвалил добычу на плечо.
— Если устанешь, скажи, я понесу…
— Чего там, — пожал плечами Янчи, — идти-то вниз, не в гору…
Йошка, как только вдали показались охотники, кузнечиком выскочил из машины и побежал им навстречу.
— Хорош красавец! — Восхищенно потрогал он рога. — Такого великана не видывал… А ведь и господину агроному тоже случалось иной раз подстрелить козла…
Машина, весело урча мотором, повезла охотников назад, в деревню. Когда поравнялись с домом Янчи, паренек попросил остановить.
— Передайте, пожалуйста, господину аптекарю, что я сразу приду, как только освобожусь. У меня кое-какие дела по дому… а отец в отъезде.
Мотор снова взвыл, и машина помчалась дальше.
Янчи аккуратно запер калитку, потом обошел вокруг дома — отца действительно нигде не было — и крадучись взобрался на чердак.
Филин летел точно по направлению к скале, и Янчи хотел проверить, там ли он, в пещере. Ведь если там, тогда это может быть только Ху.
Слуховое оконце чердака было расположено выше макушек прибрежных деревьев. Янчи придвинул к нему старый стул, взобрался на него, приставил бинокль к глазам и локтем уперся в деревянный скос. Потом навел бинокль на пещеру в серой отвесной скале…
Янчи смотрел, смотрел… и глаз не мог отвести от увиденного. Сильные линзы приблизили скалу так, что можно было разглядеть чуть ли не каждую трещину на ее поверхности.
У выступа пещеры — как в этот час на рассвете поступали и все его предки с незапамятных времен — сидел Ху, он сидел устало и неподвижно, и на правой цевке его, над когтями, ясно был виден след кольца.
«Да, — подумал паренек, — филин вернулся. Вернулся в родные края, в свой дом…»