«Что с этим народом поделаешь, — думает крестьянка, запуская руку в корзиночку с кормом, — уж так и быть, ешьте, покуда есть что клевать!..»
Итак, воробьи замолкли в кустарнике, словно вымерли, потому как внимание ястреба привлекать не надо, явится он и без зова и уйдет не с пустыми лапами. А если ястреб голоден, то появится над округой не раз, и не два… И это бы еще не беда — не досчитаться одного воробья, — но ястреб хватает без разбора и синиц, и зябликов, и овсянок, и щеглов, а вылетит на охоту самка — та может справиться и с черным дроздом, и пестрым дятлом, и с чибисом или диким голубем. Ястреб — хищник самый вредный, да только посреди деревни стрелять не положено, да и людей не волнует, если ястреб погонится за воробьем. А, как правило, в деревне ястреб охотится именно на воробьев: их тут пропасть, да и крылья у них никудышные… Близ деревни на воробьев ястреб охотится по преимуществу в зимнее время, а летом он разбойничает в лесу, и там от него — погибель пернатым. А ведь охотник он ловкий, вполне мог бы охотиться на мышей, как пустельга или сарыч, но нет, мыши ястреба не привлекают, ему пташек подавай. Бывали случая, что он вытаскивал даже канареек из выставленных на подоконники клеток, с лета разбивая стекло. Конечно, на такое он пускается лишь зимой, когда голод делает его еще более дерзким.
Но сейчас во дворе покой, спокойно и во всем селе. Люди работают по хозяйству, чинят инвентарь, наводят порядок на чердаках, а кто возит навоз, радуясь погожему дню и хорошему санному пути. На сани можно накидать навоза в три раза больше, чем на телегу, а для лошадей или волов полозья легче колес.
В конуру к Мацко заглядывает солнце, и пес с радостью приветствует хозяина Ферко; правда, он не вылезает из будни, но хорошо слышно, как хвост его отбивает веселую дробь по полу конуры.
Так чередой проходят дни. На селе ничего не меняется, но все ждут вестей из «большого мира». Под «большим миром» здесь понимают близлежащий городок, где находятся казармы, а в них живут солдаты, которые ждут неизвестно чего. Помимо рядовых там есть, конечно, и унтер-офицеры и даже старшие офицеры иногда покажутся на плацу. Но из всех, что живут в казармах, лично Ферко, агронома и даже секретаря сельской управы и — признаемся — нас тоже интересует один только Йошка Помози.
Йошка здоровый и продубленный на солнце, как новый лапоть, от казарменной жизни разве что слегка похудел, но это среди новобранцев не редкость. Его любят товарищи, потому что благожелательная улыбка никогда не сходит с его лица, к тому же солдат он выносливый и смекалистый, а значит «свой парень».
Он «вхож» к фельдфебелю, это известно и господам офицерам… но все же фельдфебель был удивлен до крайности, когда его вызвали в канцелярию и подполковник обратился к нему с вопросом:
— У тебя под началом служит некий Йожеф Помози?
— Честь имею доложить, именно у меня…
— Хороший ли он солдат?
— Лучший в роте…
Подполковник вертел в руках какой-то конверт.
— Не путаешь ли?
— Никак нет! Извольте спросить хоть самого господина лейтенанта.
— Позови-ка его!
Лейтенант, совсем еще молодой, козырнув, стал навытяжку.
— По вашему приказанию явился, господин подполковник!
— Знаком тебе солдат по фамилии Помози?
— Я хорошо его знаю, господин подполковник.
— Ну, и какого ты о нем мнения?
— Исполнительный солдат.
— Я хочу знать, надежный ли он? Понимаешь, что я имею в виду?
— Надежный — на все сто процентов. И смекалистый: из батраков выучился на тракториста. Если бы все новобранцы такими были…
Подполковник посмотрел на фельдфебеля.
— Спасибо, Палинкаш, можете быть свободны.
Когда офицеры остались наедине, подполковник предложил лейтенанту сесть.
— Знаешь ты Кароя Лацаи?
— Нет, не довелось, господин подполковник.
— Впрочем, и я знаю его лишь понаслышке. Но говорят, хороший офицер и наград у него — не счесть. В свое время он уволился из армии, как и многие другие, а теперь секретарь управы в селе неподалеку. Помози тоже оттуда, из того же села. Так вот Лацаи пишет, что отец парня погиб при Добердо, и просит перевести солдата в техническую часть, что стоит в Доромбоше. Полная страховка, не так ли?
— Так точно, по теперешним временам безопаснее Доромбоша места нет… Туда просили только двоих…
— Что ты думаешь об этом? Ведь тебе известно, что за каждого человека, кого мы посылаем в Доромбош, я несу личную ответственность.
Лейтенант не ответил и принялся пристально изучать пол у себя под ногами. Подполковник насупился: