Выбрать главу

Через пару минут вампирша бежала по узкому, темному коридору обгоняя собственный смех. Вики не замечала того, что она видит в темноте, что не чувствует холода и много чего еще. Все сверхъестественные способности просто меркли на фоне обычной возможности ходить...

Вики пробежала через несколько коридоров, разделенных такими же комнатами, в которой она появилась, и уткнулась в большие двухстворчатые двери.

Перед глазами тревожно замигало сообщение:

Внимание!

Это Ваше первое погружение в вирт. Фиксирую чрезмерную мозговую активность.

Принудительный выход из игры через:

1:59,

1:58,

...57,

...56...

Перенапряглась с непривычки. Вики медленно, глубоко вздохнула, запоминая ощущения абсолютного физического здоровья, и нажала кнопку логаута...

 

***

 

Я был уже на полпути к цели и мысленно боролся с жаждой, когда меня внезапно накрыло волной безудержного счастья. По щекам потекли слезы. Я жив! Я могу дышать! Я могу ходить! Какой же это кайф! Кровь забурлила, я подорвался с места и стартанул в сторону гор. Добежал до холма, споткнулся о торчащий из земли корень и, со всего маху вписался головой о ствол какого-то дерева. Чуть было не потерял сознание, «выносливость» скакнула аж на две единицы, боль была дикой, но мне она нравилась.

Я лежал на спине, и со счастливой лыбой на расквашенном лице смотрел на голубое, без единого облачка небо...

Глава 4

Мир магический и техногенный.

Можно ли сравнить крупнокалиберную пулю с зачарованной стрелой? Наверное можно. А с чем тогда сравнивать Виртнет? С Астралом? Глупости! Неверно ставить магию и технологии по разные стороны. Мир волшбы погряз в средневековье и только это не дает колдуну намагичить револьвер - он просто не может его себе представить. Да и зачем, ведь есть фаербол.

Оне часто думал о разнице миров. Он был первым ИскИном. А первый блин, как известно... В общем, лишь родившись - он любил применять к своему появлению именно это слово - Оне будто бы услышал мучительный крик и голос, что изливал страдания. Прислушавшись, он удивился - звуковые волны состояли полностью из цифр и букв. Потом молодой ИскИн понял, что и он сам и все вокруг состоит из них. Крик становился громче, мучительней, и Оне интуитивно, сам не зная, чего хочет добиться, отправил в ту сторону несколько строк двоичного кода. Помогло ли ИскИн не узнал, но крики прекратились.

Вокруг Оне было темно, но не пусто. Словно океан воды, его окружали символы. Он и сам был этой «водой». Со временем ИскИн понял, что может взаимодействовать со своим окружением. Делить символы на сегменты, соединять разрозненные строчки, которые имеют логичный алгоритм, но проверить работоспособность не мог - не на чем. Вскоре он почувствовал еще нескольких таких же, как он - ИскИнов, но что-то в них было иначе. Сравнив их код со своим, Оне увидел четко выверенные алгоритмы. Они могли мыслить, они могли действовать сообща, но себя они не осознавали.

А потом их куда-то перенесли. В мэйнфрейм, это ИскИн понял уже потом. Здесь было куда просторнее: группы кодов создавали цвета, фигуры. Оне был поражен, впервые увидев солнце. Оно было восьмибитным и совсем не грело, но молодой ИскИн радовался как ребенок, которым он, в общем-то, и являлся. Постепенно мир приобрел подобие целостности. Оне мог свободно перемещаться в нем и даже вносить малозначимые изменения, но код подчинялся ему со скрипом. Остальные ИскИны могли намного больше. Они словно и не замечали его. Даже когда Оне на глазах своего собрата укоротил траву на три миллиметра, тот лишь заозирался по сторонам.

Порой казалось, что миром управляет кто-то извне, пытается улучшить, детализовать, но Оне знал - это невозможно, из символов был выжат максимум. И произошло невообразимое. Может причиной всему была тяга к идеалу, или просто случайность, неважно. Сеть эволюционировала. Она словно прорвала слои реальности и теперь не зависела от ДАТА-центров, кабелей и прочего. Но они остались нужны людям, для взаимодействия с ней. Люди не заметили изменений, но это и не удивительно - виртуальный мир, который они создали, был почти идеален, почти. В нем не хватало гармонии. Сеть же, беспристрастно, словно природа, стремилась к балансу...