По ходу, сегодня наш отряд пойдет без нас в разведку, сказал гром. Дальше я уснул. Разбудили нас утром я увидел что несут завтрак, суп с хлебом. О, говорю нормально. Мы тут и выспимся и наедимся то в плену! Ребята, которые принесли еду, говорят, это точно, и наедитесь, и отоспитесь. И после хорошего завтрака, я лег спать.
Днем, мне Змей с Громом говорят ты что то орал сквозь сон. Аж, наши телохронители засуетились. Вскоре наступил ужин, принесли кашу гречневую, с мясом и хлебом. Люблю кашу гречневую очень. Мы спокойно кушали, нам отцепили наручники, чтоб могли хлеб держать в руке нормально. Кто то вдруг сказал, звонили ваши за вами уже едут. Спасибо, сказал я ополченцу, давно пора, а то мы тут жиром скоро покроемся.
Дальше, нас повели на опись нашего имущества, я к изумлению заметил, что пропали мои грязные носки, и трусы. Они лежали в кармане моей сумке, в пакете. Не где, и некогда было их постирать. А теперь их нет. Так же не было и моего ножа, именного из высокоуглеродистой стали, с надписью на лезвии Новороссия. Так же пропали все бритвенные станки, пена для бритья. Не помню что еще. От этого стало очень смешно, насколько бывают люди мелочные. В подразделении мы были, под названием Восток.
Дальше, нас вместе с нашим имуществом, со всеми вещами, отправили на подвал, в тюрьму, я как то удивился. Вроде за нами приехали, наши командиры. Какая тюрьма еще.
Тут нас начали по камерам рассаживать, то в одну, то в другую. То всех по разным то всех в одну. Змей был весел, говорит, нам какую то сумку приписали, она полная варений всяких. В одну камеру нас всех все же определили, помимо нас, там было человек 7 еще.
Нам сразу же предложили чаю, брат достал варенье. Заключенные очень обрадовались, ведь сахара у них нет, есть лишь чай и сигареты. Мы начали общаться, кто за что сидит. Помню, один заключенный, сидел за то, что когда вышел из дома, и хотел пойти в магазин, увидел рядом в зарослях танк.
Он рассказывает, подошел я к танку, осмотрел его, ни кого рядом не было. Но вроде, целый на ходу. Я говорит, побежал на блокпост, сказал ополченцам, там брошенный танк стоит. А они говорят мне, может ты, приехал на том танке? Нет, нет, хлопцы я из дома шел. А вдруг он заминирован? Так я его облазил весь!
Приехали еще ополченцы, танк зацепили, и увезли. Ко мне подошел командир и говорит, дыхни, ну я говорит, дома вина выпил, но я трезв. Дыхнул, и меня увезли сюда.
Тут я уже две недели. Вот так помог. Другой заключенный, говорит, я просто ехал по дороге, меня подрезал Джип, я заругался на водителя джипа, из него выскочили ополченцы и увезли меня. Тут я три дня уже. Да уж, я говорю.
Я у Змея спрашиваю, что на допросе сказал, что мы на задании, все вопросы к командирам, без документов, потому что мы разведка. Пацан, по есть хотел, мы только с Шахтерска, с боя, он во сне орет. А вы сразу крутить нас. Я рассказал им, где мы были, тогда этот командир без руки, который говорит, ваш Гордый, он не Гордый, он борзый! Да все мы борзые, потому как война идет.
За нами приехал Малыш, и пошел говорить с командирами, мало кто хотел с нашим командиром общаться, общался Одесса, из Востока. Кстати, адекватный и спокойный командир. Одесса сказал, ребят я отпущу, щас распоряжусь, чтоб открыли оружейку, и твои бойцы забрали свое оружие. Прибежал оружейник, и говорит, ключей у меня нет, группа выехала, ключи у них же. ( Я, про себя, тогда подумал, вот лжец, все подразделение тут, и в случае чего, не сможет вооружиться. Невозможно. И на тюрьме нам сказали, что оружие вы свое назад не получите. Вам будут пудрить мозги. )
Ну завтра по звонишь, отдадим все, сказал Одесса Малышу. Мы поехали на свою базу. Я по дороге ехал молча, и был очень зол. А на базе нашей, тем временем, происходило следующее, Шахтерская дивизия распадалась, многие по уходили, потому как не хотели, чтоб ими командовал Костя, который записал почти всю дивизию дважды мертвой. На наши позывные приходи похоронки, на каждого по две.
Были еще какие то проблемы с Костей. Причем у всех. Все на него жаловались. Батя, отвез нас троих на новое задание, охранять бомбоубежище, в неспокойном районе. Хотя сложно назвать все районы спокойными. Скорее на оборот. Мы должны были охранять людей, но при этом мы были одеты в гражданское, оружие было в самом убежище, в сейфе. Людей было около 30-40 человек. Все местные, в основном старики и дети. Днем они занимались своими делами, а на ночь приходили в убежище.
Батя с Малышом часто привозили нам продукты. К нам еще приставили Джерри, он то же не мог спать дома. Рядом мины ложились.
А в это время, наш отряд, выходил в разведку под Старобешево. Дали бой Бандерам, сожгли одну БМП. После бандеры попросили ополченцев, дать им коридор, чтоб вывести людей своих. Из нашего отряда, там было не более 20 человек, у врага более 100 человек, 5 танков и 9 БМП. В итоге, братья Шахтеры разрешили им уйти на БМПхах. Танки же достались нам. Мы все так же были на бомбоубежище. На троих один автомат, и один пистолет. У меня лишь камуфляж был, ни бронника, ни ножа, мало чего осталось, в бой идти так нельзя. У Змея, и камуфляж забрали. Поэтому, нам не в чем было воевать.
Оружие нам не отдавал Восток, придумывали отговорки. Так мы охраняли местных, недели две. После, со мной связался старый знакомый со Снежного, предложил перейти к нему. Я стал думать, где же от меня больше пользы, тут то, не какой. Но тут мой отряд, мои братья. И я думал. Решил перейти в отряд, под Снежное. Забрал, свои документы у Бати. Объяснил ему все, что перехожу туда, где от меня больше пользы.
Доехал до авто вокзала, спросил у водителя – по дороге нет укроповских блокпостов? Вроде нет! Сказал водитель, но все меняется ежеминутно! Да, я в курсе.
Подъезжая к Торезу, мы слышали бой, а после и увидели, танк со сбитым траком. В Торезе, я сел на автобус, до Снежного. В Снежном сел на шахтерский рейсовый автобус. Проехав пол пути по автобусу кто то открыл, огонь из АГСа. Все кричали, автобус был набит людьми, как банка килькой. Водитель выжимал все, что можно выжать из техники, которой уж лет 40, повидимому.
Несколько взрывов, раздалось прям перед автобусом. Когда я доехал до своей остановки, и вышел из транспорта, я увидел машину с ополченцами. Я остановил ее, хотя сразу понял, ребята то же хотят знать кто я, и откуда. Я показал документы, рассказал про обстрел автобуса. И они тут же уехали. Я решил сходить к брату и тете. Оставить у них свои вещи, и перекусить.
Вечером, я встретился со знакомым из местного Оплота, не много пообщавшись, он сказал мне, тебе лечиться надо, с такой глухотой и слепотой, тебя в бой не пустят. Брат мне то же сказал, съезди домой, успокой семью, подлечись. Потом приедешь еще. Как же мне выехать, бои везде же?!
Через неделю, мне организовали выезд, ехал я ночью, с таксистом, точнее мы выехали вечером, но часто и по долгу стояли на наших блокпостах. Таксист все нервничал, боялся попасть под обстрел. Ехали мы быстро, чуть ли не летели, водитель постоянно смотрел по сторонам, порой выключая свет фар полностью. Его видимо предупредили об опасных местах. Музыку мы не слушали, иногда мы даже крались, а когда ехали на склоне, этот водитель даже выключал двигатель, пускал машину накатом.
Ехали мы, какими то тайными тропками. Окна все были открыты видимо чтоб не блестели. Что виднелось вокруг, точка У видели, в районе Саур Могилы, потом видели много разбитой техники. Не могу точно сказать чьей скорее всего это был южный котел, тут ополченцы окружили бандерлогов. Техники разбитой было много. Я, на считал более 100 едениц. Это то, что я видел сквозь темноту и пыль.
Мы постоянно объезжали то башни танков, то двигателя, то сами танки, которые валялись всюду. Техника была разной, и САУ, и Уралы и прочие. Так же, мы объехали две колонны гражданских машин, водитель говорит, видишь, что с беженцами делают, без разбора расстреливают. И, правда, по двум автомобилям, по ним было видно, танк просто катался на них. Они расплющены.
Гражданских машин около 12 я насчитал, в основном их расстреливали из стрелкового оружия, в одну машину было прямое попадание танком. Водитель показал мне ее. Я говорю, а тут щас как? Под нашим контролем, но иногда фашисты пытаются прорваться! Так, этот гражданский человек, у которого вечно дергался глаз, довез меня до Российской границы, меня на пограничном пункте встретил мой брат, заплатил таксисту.