След явно уходил еще глубже, в средневековье, даже в античность, к первым письменным образцам. Конечно, переводы модифицировались в соответствии со временем, менялась терминология, названия мест… В той самой, последней строчке, сменяли друг друга китайские царства и индийские княжества, Ашшур и Вавилон, египетские города и греческие полисы… Лишь одно оставалось неизменным, из века в век: призыв к оружию, к защите Родины, как самой главной, самой дорогой святыни; закон обнаженного разящего меча; постоянная готовность к жертве; избавление от пустых, лживых иллюзий; молитва о мужестве в сердце и о силе в руках.
Андреев сказал мне, что собранная им коллекция насчитывает уже несколько сотен текстов. Самый старый из них — на санскрите. Он даже любезно предложил выслать несколько копий по факсу. Я поблагодарил и отказался. Что мне — санскрит? Что я — санскриту?
«Тогда — прощайте, — сказал старик и, засмеявшись, добавил — поздравляю вас со вступлением в клуб.» Я пожелал ему доброго здоровья и повесил трубку. За окном куролесили птицы. Шарав сломался еще позавчера, пыль ушла, и теперь прозрачная звонкая синева висела над моей Самарией, и над всем этим странным, загадочным и таким простым по сути своей миром. День был еще молод; времени — хоть отбавляй… податься, что ли в клуб?.. я ведь теперь — в членах.
Зайду так запросто — привет, мол, бичи!.. и они кивнут, оторвавшись на секунду от своих кружек, чарок и черепков. Блеснет обширной лысиной усатый бомбеец Редьярд Киплинг, положивший сына на алтарь своей войны; улыбнется двумя ровными рядами металлических зубов бывший свердловский комсомолец, лагерный придурок Сережа Андреев; качнет золотом эполет безымянный крымский белогвардеец; весело подмигнет кудлатый сержант, сгоревший на Синае вместе со своим танком в октябре семьдесят третьего…
Этих я знаю, да… но вон их еще сколько — сотни, тысячи… в костюмах, фраках и хитонах, в бушлатах и медных доспехах… Подожди… как же они понимают друг друга — многоязычная эта братия? «Азов, хавер,[1] — смеется сержант и по-свойски хлопает меня по плечу. — Мы ведь тут все переводчики… Ты что, забыл?»
Примечания
1
Азов, хавер! (ивр.) — Кончай, приятель!