Немного посмотрев на посапывающего Павла, я отошел поближе к затухающему костру, искр он не выбросит, а тепло с детства люблю. В просветах крон сверкали ледяные звезды, они бесстрастно смотрели вниз на нашу компанию, перемигивались друг с другом. Я любил иногда поваляться на крыше и поглазеть на скопище этих серебряных огоньков. Казалось, что это глаза космических котов смотрят на нас и хотят что-то сказать, но у них не получается. И вспомнилось то время, когда я маленький упал с забора, пытаясь допрыгнуть до этих серебряных огоньков. Хорошо, что упал в кусты и обделался легким испугом.
Вот и сейчас я снова засмотрелся на черную вуаль неба, с вкраплениями маленьких далеких звезд, и заметил, как одна звездочка покатилась вниз. В людском мире принято загадывать желание, когда звезда летит по небосклону. Поверю этим суевериям и загадаю – чтоб нам поскорее вернуться домой. Звездочка тем временем продолжала падать по спирали, постепенно увеличивалась в размерах, а конечной точкой приземления выбрала нашу стоянку.
Я подумал, что ошибся и спутал звезду с большим светлячком, слегка даже подосадовал – такое желание пропало, когда это светящееся создание подлетело ближе и превратилось в маленького человечка со стрекозиными крылышками. Человечек в голубом костюмчике, состоящем из жилета и обтягивающих трико, держал в руках небольшую дубинку и маленький фонарик.
Заметив, что я за ним наблюдаю, человечек подлетел ближе, улыбнулся, подмигнул и… вдарил дубинкой промеж глаз.
Внимание! Получено повреждение. Вы теряете сознание.
Дальше накатила темнота, казалось, все звезды скатились на землю, а меня засасывает в себя бездонное черное небо. И ведь засосало же.
12
Внимание, происходит пробуждение.
Ваша цель – понять, что произошло и помочь игроку.
Вот за что я полюбил пробуждения в этом мире, так это за новизну и неожиданность. На сей раз я пять минут не открывал глаза, отдавшись на волю остальных чувств.
Обоняние подсказало, что мы еще находимся в лесу, и я лежу возле костра. Слух же выдал столкновение качающихся ветвей, шорох трущихся стеблей высокой травы и многоголосое попискивание, в котором явно угадывалась членораздельная речь. Но добила меня чувствительность, когда с неким злорадством доложила, что я связан. Зато никаких болевых ощущений, кроме шишки на лбу, не замечено.
На вкус проверять пока нечего, кроме куска веревки в пасти, поэтому я решил открыть глаза.
Ого! Да сколько же их здесь? Тысячи три, не меньше. Над нами, подобно мошкаре летним вечером, роился сонм человечков размером с чайную ложку, которые пищали и махали слюдяными крылышками.
Пол их можно определить по одежде – женщины одеты в розовые накидки, у мужчин же преобладали зеленые и голубые тона. Они переговаривались тонкими голосками, махали ручками, порой переворачивались с ног на голову и в таком виде вели беседу. Будь я в другом положении, то охотно бы похохотал над их ужимками, а сейчас надо перекинуться парой мыслей с Пашкой, если таковой имелся в наличии.
Повернув голову, я смог убедиться, что мой друг лежал рядом, причем тоже связанный и с кляпом во рту. Ему не привыкать, поэтому сопел тихонько на ветвях увядшего папоротника, как поросенок на праздничном столе. А Татина и Крохм извивались, как могли, и как не могли тоже старались изогнуться.
Лошади опутаны за задние ноги и привязаны к стоящим неподалеку дубкам. Четвероногим оставалось нервно прясть ушами и коситься на нас.
«Павел, что это за стрекозы нас спеленали и что им нужно от нас? Почему не сработал амулет. Может, испортился?» – спросил я Павла.
«Кешка, я не знаю, кто это, и почему мы связаны. Амулет, похоже, действует, когда мне угрожает несомненная опасность. А так просто связали, и пока по отношению к нам не принимается никаких действий – он молчит. Давай подождем, что будет дальше, заодно узнаем, что этим крохам нужно», – вполне разумно ответил мой друг.
Ждать пришлось не долго, вскоре от общего роя отделился человечек, в котором я узнал ночного знакомца, и подлетел к Пашкиному носу.
– Прошу простить за неудобство временного пленения, это необходимая мера предосторожности, иначе вы раздавили бы нас как мух. Помним, как шли дела во времена Столетней войны, – горестно вздохнул человечек. – Простите, расчувствовался, сейчас я выну кляп, и мы с вами мирно поговорим, хорошо?
Павлу ничего другого не оставалось, кроме как кивнуть. Человечек подлетел к Пашкиному лицу и, уперся зеленым башмачком, в основание носа. Кляп выскочил со звуком пробки, вылетающей из бутылки шампанского. Павел пожевал освободившимися губами и начал возмущаться.
– А ну-ка, развяжите меня и корешей, принесите свои извинения и чего-нибудь поесть, а то я за себя не ручаюсь!!! Вы еще не знаете, насколько я страшен в гневе!!! – закипятился Павел. – Да я сейчас… Пык. Мык. Мммм
Кляп вернулся на свое насиженное место, и человечек вновь грустно вздохнул.
– Я ожидал такой реакции. Позвольте рассказать, почему вы оказались в такой ситуации, а потом решите – помогать нам или остаться в связанном состоянии до прихода волков. Извините за небольшой шантаж, – пояснил эльф.
Остальные мотыльки находились рядом и сосредоточенным видом выразили солидарность с оратором. Кто-то уселся на ветвях кустов и деревьев, оживленно болтали ногами и языками. На стебель пустырника возле моего носа вынырнули три муравья, оживленно потрясли усиками и пропали. Спустя несколько минут на меня пялилась целая орда рыжих муравьев, судя по лихорадочно дергающимся усикам – решали, кто первым пнет мое безвольное тело.
– Мммм, ммм, – пытался возразить Павел, остальные его поддержали, потом хор мычащих червячков постепенно стих, и мы превратились в само внимание.
– Вот и хорошо, я ожидал понимания от разумных существ. Видите ли в чем дело: нашего короля похитили три брата-людоеда и держат в заложниках. Шантажируют нас его смертью, требуют приносить каждый день грибы и ягоды, заманивать путников. Мы устали жить под их гнетом. Помогите, пожалуйста, мы не постоим за благодарностью, – попросил молодой эльф, и слезинка блеснула на его глазках.
Получен дополнительный квест – спасти короля эльфов.
Награда – авторитет в глазах эльфов.
Скрытая награда – неизвестна.
Принять? Да\Нет
Павел перекатился на другой бок и вопросительно взглянул на остальных. Те кивнули, соглашаясь сделать все возможное для освобождения главы эльфийского народа. Хотя мне думается, что кивнули скорее не от благородства души, а от безвыходности ситуации. А может оттого, что собрались обмануть стрекоз и смыться при первом же удобном случае.
– Нет-нет, прошу еще раз меня извинить, но мы не можем отпустить вас всех, – торопливо пропищал седобородый эльф. – Иначе у вас могут возникнуть неблагоприятные мысли убежать, не выполнив задания. Поэтому мы и отпускаем вас одного, ибо всем людям доверия нет!
«Павел, похоже, что снова будем работать в паре. Меня-то они отпустят, наверно!» – я быстро передал мысли Павлу.
Ужасно чесался нос, а чесать о траву чревато царапинами и попаданиями в него муравьев. Насекомые озадаченно помахивали усиками, примериваясь к нападению.
Тем временем Павел снова кивнул, и послышался звук выдергиваемой пробки. Надеюсь, он вспомнит обо мне, когда его развяжут, похоже, что у муравьев созрел-таки план нападения, и они вот-вот начнут претворять его в жизнь.
Павел не стал в очередной раз играть возмущенного и оскорбленного спасителя всего человечества, лишь более пристально взглянул в лицо молодого эльфа.
– Я согласен вписаться за вашего короля, но только если отпустите моих друзей. Вместе мы гораздо быстрее справимся с людоедами! – сказал Павел, и рой радостно загудел от его слов.