Рядовой Рашит Загитов, водитель ТЗМ, 2-я батарея:
"Стало уже светло, начали рассматривать из окна кабины их своеобразный быт. Кишлаки и в некоторых дворах иногда наша техника виднелась. Проехали перевалы, было скользко, но нашим вездеходам нипочем! Только местные барбухайки (автомобили) сидели местами, песок подсыпали. Герат проехали ночью, совершенно темно, и я помню, улицу освещали простыми фонарями ‒ керосинками. Особенно запомнилось при выезде из города красивая аллея южной сосны и примерно через 80 км наконец доехали до первой дислокации полка. Разгрузились прямо в долине, подкрепились, не помню чем, и кто где легли отдыхать и в небо смотреть. Небо чистое и полнолуние и прямо над головой. И вспомнил число, уже 23 февраля! И главное, никто про это не вспоминал и никто никого не поздравлял. Как будто не было этого праздника, или все обижены на судьбу, или все оставили в Союзе. Вот и утро. На второй день так и потихоньку начали осваиваться. Оказалось засветло, что мы не одни, рядом по соседству стояли даже ракетчики на базе «ЗИЛ-131», на полуприцепах ракеты близкого расстояния. Надо строиться, так ведь тут нас никто не ждал и все с голой пустыни начиналось. Правда, этим ракетчикам повезло, через некоторое время их вывели в Союз (в связи с Олимпиадой). Потом их место заняли автобатовцы".
Окраина города Герат и его знаменитые башни-минареты
Крепость Александра Македонского в Герате
Сержант Александр Бондаренко:
"По поводу марша Кушка — Герат — Шинданд, да вроде ничего особенного то и не было. В памяти остались лишь два таких отрывка. Во время марша «Уралам» не хватало воздуха, так как чем выше в гору, тем кислорода меньше, а поскольку на «Уралах» в то время стояли двигатели, работающие на бензине, они работали на пределе. Но удивляло нас реально то, что нас в легкую обгоняли какие-то афганские полуторки времен второй мировой войны, причем доверху загруженные саксаулом или битком набитые людьми. Это мы уже потом узнали, что под их капотами стояли современные на тот момент дизельные двигатели. И второе, перед Гератом колонну просто атаковали местные жители. Кто-то махал магнитофоном, кто-то разной бижутерией, ну, в общем, чего там только не было, в обмен просили мыло, тушенку, канистры. Один помню, бежал за нашей машиной махал магнитофоном и кричал: "Демократ, демократ". Это уже потом я узнал, что ему нужен был домкрат. Но удивило не это. Среди толпы бегали белобрысые, попадались рыжие пацанята. Потом от души посмеялись, когда узнали, что там уже до нас побывали русские строители, геологи и т. д., так сказать между делом в свободное время поднимали Афганскую демографию. Вот как-то так запомнилось".
Лейтенант Юрий Гончаров, командир взвода, 6-я батарея:
"Инструктаж, приказ на марш и тронулись. Я в БМ-21, последней в дивизионе, с правом открывать огонь самостоятельно. За рулем Витя Афанасов, одеты тепло и сыты. Помахали пограничнику, одетому в тулуп и через несколько часов вышли на перевал. Ветер, снежок, но машина ведет себя непонятно, не сильно откликается на педаль газа. Начали появляться люди и что показалось особенно странным ‒ их одежда, в группе из 10–15 человек показались подростки в советских галошах на босу ногу. Я сказал Вите, чтобы тот поделился нашим провиантом, дали пару буханок хлеба, говяжью тушенку и луковицу. Пару слов о Вите Афанасове, так случилось, что в одной машине мы много ездили в рейдах и всегда у него были «заначки». Как-то после занятий в Академии, в голодные 90-е, пришел домой. Жена говорит, что к нам приехал твой афганский солдат и накупил за пару часов того, что мы и за неделю не смогли бы. Вообще-то, о нем много интересного можно рассказать, да и других моих ребятах: чеченцах, даргинцах, карачаевцах, лакцах, тувинцах, белорусах, украинцах и русских ‒ взвод мой был поистине многонациональным. Хорошие были времена, для нас честные, безо лжи".