Она колебалась не дольше секунды, потом повернулась к Яннису спиной и пошла в гору, к площадке перед монастырем.
Монахини угощали всех кофе и вишневым вареньем. Несмотря на печальный повод, настроение у всех было приподнятое. Жители острова улыбались, кто-то держал в руках чашку с кофе, поставив блюдце на ладонь, кто-то — порцию варенья, которое монахини подавали в маленьких оловянных плошках. Казалось, все были счастливы снова видеть Павлину рядом с собой.
С трудом скрывая волнение, она подошла к отцу Космасу:
— Мне надо уезжать.
— Да пребудет Господь с тобой и твоей дочерью, — сказал священник.
Они обнялись. Павлина взяла Шриссулу за руку. Они прошли сотню метров вниз по дорожке, спускавшейся от монастыря, и увидели уходившую вправо от нее тропинку, которая вела к маяку.
— Встретимся в гостинице, — сказала Павлина; несколько секунд она молчала, глядя в глаза своей подруге, потом спросила: — Как думаешь, она полюбит меня?
Шриссула прижала ее к своей груди, и они долго-долго стояли в этой позе, не шевелясь.
Густая смесь запахов, витавших над ведущей к маяку тропинкой, вернула Павлину в детство. Сначала она почувствовала аромат большого куста жасмина. Он преследовал ее вплоть до приближения к какой-то жалкой лачуге, рядом с которой паслась дюжина коз. Спускаясь по тропинке, она почувствовала запах лошади, застывшей у вбитого в землю колышка. Теперь Павлина шла мимо гардении, и вдруг благоухание цветка вступило в невидимую связь с мощным запахом конского пота. Эта пахучая волна образовала ни с чем не сравнимый, непередаваемый по силе воздействия букет. Еще ниже соседство трех лимонных деревьев и глицинии вызвало у Павлины нежданное волнение. Она вдруг почувствовала удивительную легкость.
«Mr&Mrs Gerald Woods» — гласила небольшая мраморная табличка, привинченная к деревянным воротам владения. Значит, Дом швейцарцев сменил хозяев! Этот дом с его плоской, крашенной в белый цвет крышей всегда казался Павлине таким величественным и неприступным!
Она обошла его по огибавшей здание дорожке и направилась к мосткам. Их дерево под воздействием солнца и влаги стало совсем серым, но Павлине почудилось, что она видит перед собой все те же широкие и крепкие доски, которые были положены здесь более семнадцати лет назад. Однако они были потрепаны морем. Павлина села, опустила ладони на мостки и нежно погладила их.
Справа от нее купался в лучах раскаленного добела полуденного солнца зеленокудрый остров Спетсопула. Взгляд Павлины упал на маленький остров Святого Янниса и его миниатюрную бело-голубую церковь. В этих водах между Спетсопулой и тем местом, где она стояла, в один из февральских дней двадцать три года тому назад умерли насильственной смертью ее отец и дядя.
Ее взгляд затуманился, а выражение глаз стало теплым, нежным и ласковым, когда она смотрела на пролив, пролегавший между двумя маленькими островами.
На тонувшем вдали голубом берегу Пелопоннеса Павлина заметила маяк Святого Эмилиана, а рядом — бухту Тигани, где августовским утром тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года было обнаружено качавшееся на волнах тело Ариса.
«Несправедливой оказалась к тебе жизнь, мой Арис, — думала Павлина. — Никто, никто не любил тебя так, как ты того заслуживал, — ни Такис, ни Танассис и его друзья-проходимцы… Ни жители острова, иначе они не убили бы тебя. А ты просто их обогнал. И даже я, даже я не могла, не умела любить тебя так, как должна была, мой Арис. Иначе ты не ушел бы от меня».
Павлина поднялась и долго смотрела на бухту Тигани.
— Я нашла ее, мой Арис, — сказала она громко и пошла по тропинке, ведущей к маяку, а от него к Дапии.
Мысль о возвращении в Женеву заставила ее вздрогнуть.
14
Четверг, пятнадцатое мая 1975 года
Мирто ждала их с нетерпением. Она беспокоилась, ей хотелось все знать во всех подробностях.
— Все хорошо, — успокоила ее Шриссула.
Даже не распаковав чемоданов, они втроем отправились в «Кав-Валезан». Павлина рассказала Мирто обо все, что произошло. Она была совершенно спокойна.
— Ее жизнь набирает красок, — сказала Шриссула сестре.
— Вот видишь, я была права, — подхватила Мирто. — Ты правильно сделала, что приехала в Женеву! Судьба тебя отблагодарила!
— Я сама не знаю, что со мной происходит, — призналась Павлина.