Они вспороли ему живот и повесили на собственных кишках, обмотав ими его сломанную шею. Повесили тело на яблоне, которую Мэрфин очень любил. Частенько он приходил сюда, садился под неё и писал стихи. Здесь он находил своё вдохновение, а теперь это место являлось его могилой. Романтично, не правда ли?
Мэрфин истерично смеялся и улыбался, проглатывая слёзы, когда его терзали. Он говорил какую-то чушь про преданность, мол, он всегда относился к ним не так уж и плохо, а другие так вообще видите ли не заслужили такой участи. Ха! Можно подумать, что кто-то из них одумался и решил остановиться.
Хм-м. Ему даже было почти не больно. Почти…
Нервиллу в это время было тоже не особо сладко, ведь в лесу он наткнулся на утонувшего Фирса! Точнее… Когда он подошёл, бывший охранник был ещё жив, но…
— Я не могу с этим жить. Все мои друзья погибли. Многие — по моей вине. Никогда не будет уже как прежде… Я не могу, Нервилл. Мне незачем жить, понимаешь? Нам всем пришёл конец. Всем! Мэрфина тоже скоро убьют. И тебя. Я уверен. Отсюда нет выхода. Мы все сгорим в Аду за свои деяния, но ты, возможно, избежишь этого. Не важно… Ничего уже не важно. Прости и прощай.
Фирс такая истеричка! Плаксивый дурак! Прямо как Нервилл. Ведь он тоже плачет сейчас.
***
Наткнувшись на истерзанный, повешенный труп Мэрфина, Дюпре завизжал и подбежал к нему.
— Мэрфин! Мэ-эрфин! — молодой человек обнял искалеченное тело, заливаясь слезами. — Боже! Я же так и не сказал, что люблю тебя… Мэрфин…
За спиной послышался шорох и парень резко обернулся, уже приготовившись бежать прочь.
— Джеймс?
***
Миниатюрный силуэт стоял в тени и не двигался. За спиной он что-то прятал, но Нервилл не мог разглядеть, чем именно являлась эта вещь, но сейчас ему было не до этого. Не до этого…
— Джеймс, это ты?
— Угу-м, — хмыкнул силуэт, продолжая стоять на месте.
— Ты смог выбраться?…
— Да.
Дюпре всматривается в темноту. Он чувствует, с Джеймсом что-то не так.
— Джеймс…
— Прости, Нервилл. Мне действительно очень жаль. Я очень виноват перед тобой.
— О чём ты? — сглотнул заплаканный собеседник.
— Я вынужден был обманывать тебя с самого начала. Я бы не говорил этого, но я не могу просто взять и завершить это дело не извинившись. Это было бы слишком ужасно.
— Я не понимаю тебя…
— Всё просто, — Конрад делает шаг вперёд. — Ты же не думаешь, что я оказался в этом лесу случайно сейчас?
Дюпре отводит взгляд.
— Почему ты говоришь так странно? Что с тобой?
— Забудь, — цокает Джеймс. — Ты слишком нервничаешь, да? Это нормально. Прости, я не хотел тебя напрягать. Не хочу, чтобы ты чувствовал себя в таком же подвешенном состоянии как твой приятель. Ха-ха…
Сердце Нервилла забилось быстрее.
— Это не смешно, твою мать! Джеймс, ты…
— Прости! — силуэт поник. — Я никогда не умел шутить. Забудь…
— Ты вообще соображаешь, что сейчас происходит? Ты в курсе, что случилось со всеми?!
— Да, конечно же я в курсе! Ведь я и устроил всё это.
Зрачки Дюпре сузились от ужаса.
— Что, блять?!
— Ну, вот ты и понял, — Конрад чуть улыбнулся.
— Ты долбанный псих, Джеймс!
— Не оскорбляй меня, пожалуйста, это очень обидно. Я же ничего тебе не сделал. Пока.
— Ты был моим другом, мразь! Зачем ты это сделал? Зачем?! Что с тобой не так, Джеймс?!
— Ты тоже был моим другом, Нервилл. И… Когда ты поддерживал меня, когда мне было очень страшно, обнимал, говорил ободряющие слова… Я действительно оценил это. Спасибо тебе огромное. Ты действительно хороший друг, — брюнет улыбнулся шире.
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Прости.
— Я повторюсь, сука. Зачем ты это сделал?
Конрад грустно усмехнулся.
— Понимаешь… Мы тоже хотим быть счастливыми.
— Что? Джеймс, сука, я с тобой сейчас лично проверну всё, что ты сделал с другими! Если ты конечно не соврал… Сумасшедший. Ты просто сумасшедший!
— Увы, не соврал. Хм. А давай. Мне всегда было тяжело начинать.
Они подошли к друг другу.
Внутри Дюпре всё кипело. Джеймс, же, не чувствовал ничего.
— И ещё раз… Прости, Нервилл.
Конрад сжал в руке нож и резко замахнулся.
— Да гори ты в Аду, сука! — Дюпре сумел увернуться и ударить противника по лицу.
Нервилл хотел убежать, но Джеймс быстро оклемался от удара и схватил жертву за руку. Он уже привык и давно выучил эти лёгкие приёмчики.
Борьба длилась совсем недолго.
Нервилл упал на землю с перерезанным горлом.
— Ах-х… — Дюпре стоял на коленях и тяжело дышал, захлёбываясь в собственной крови. — Джеймс…
Конрад не решился больше наносить удары, и предпочёл посмотреть.
— Мне жаль.
— Да нихуя тебе не жаль, тупая сука! — зарычал Нервилл. — Ты убивал людей, кромсал их на ебучие кусочки, и тебе нихуя было не жаль, потому что ты не останавливался! Лучше бы я умер в том блядском гробу, чем бы вышел и начал общаться с тобой! Я бы не чувствовал себя так ужасно, умерев там! А теперь я предан, практически убит во всех планах! А мои любимые люди… Господи! Почему все, кого я люблю, постоянно умирают?! Бо-оже!
— Погоди, — осторожно начал Джеймс. — Я ясно помню, что ты сам говорил, что хочешь отомстить Эннарду и Дону, убив их.
— Говорил. Говорил, блять! Но у меня крыша не поехала, в отличие от некоторых. Я бы ни за что не убил человека. А для тебя это абсолютно нормально, в порядке вещей, у тебя небось и рука не дрогнула, когда ты готовился резать их, да, я прав?!
— Дрогнула. Только в первые разы. Знаешь, это довольно волнительно, хе…
— Больной ублюдок!
— Ну хватит.
Нервилл почувствовал, что ещё немного и он потеряет сознание. А может оно и к лучшему…
— М-мх. Как же я-я тебя ненавижу.
— Перестань, это обидно! — разнервничался Джеймс.
— Да мне плевать. Ох-х…
Нервилл Дюпре умер довольно-таки мучительно, швыряясь оскорблениями и проклятиями. Типично для него, хе!
Последняя жертва…
Это случилось. Это случилось. Это случилось.
— Чёрт, да.
Забрав последнюю душу, ликующий Дэв подлетел к Джеймсу, широко улыбаясь.
— Прекрасная работа, братик! Ты справился! Мы справились.
Старший Конрад смущённо хихикнул и отвёл взгляд.
— Джимми, ты даже представить себе не можешь, насколько я благодарен тебе! Ты спас меня. И теперь…
Послышался странный скрежет, а затем Джеймс почувствовал исходящее от Дэва странное тепло.
В области его груди засияли ярко-оранжевые искры. Его раны стали быстро зарастать, на костях стали образовываться вены, сосуды, мышцы, а затем бледная кожа. Волосы стали светлеть, чёрные разводы под глазами исчезли, в зрачках появился такой родной, живой блеск. На щеках заиграл лёгкий румянец. Приглядевшись, можно было заметить еле заметные веснушки.