— Две минуты, Таис.
Марк из-за спины Евгеника и Макеллы изобразил короткий хук. Я незаметно подмигнула ему в ответ, как бы обещая ему. Черт возьми, сейчас я уже чувствовала в себе достаточно сил для этого!
— Вам нужна была помощь серва, который безраздельно властвовал на кухне и, конечно, мог легко подсыпать яд. Проблема была в том, что он признавал лишь своего хозяина. Конечно, с Ланселотом всегда можно договориться, глубина его мышления позволяет обойти узкие рамки приказа. Можно сделать ему предложение, которое он сочтет выполнимым, но… Ланселот не собирался убивать Иоганеса. Убийство чуждо ему. И ни убедить его в необходимости отравления, ни запугать совершенно невозможно. Оставался только приказ, которого серв не посмеет ослушаться. Однако он может принимать приказы лишь от одного человека во всем мире, по иронии судьбы — от человека, которого ему предстояло отравить. А Иоганес отнюдь не собирался сводить счеты с жизнью.
— Тупик, не так ли? — поинтересовался Макелла. Выглядел он по-прежнему невозмутимо, но я надеялась, что это лишь временно, — Уговорить нельзя, приказать нельзя. Однако вы, как я понимаю, все же считаете, что я заставил Ланселота подмешать отраву. Ланселот, это так? Я просил тебя о чем-либо в этом роде или приказывал?
— Нет, — отозвался механический слуга.
— Этому есть объяснение, — сказала я, — Можно попросить у вас одну вещь, господин Макелла?
— Только не время. Его у вас и так осталось достаточно мало.
— Время ни к чему. Вашу тетрадь, господин Макелла. Тетрадь со стихами.
Макелла замешкался.
— Она-то тут причем?
— Просто дайте ее мне. Вы ведь не хотите чтоб я не успела уложиться в отведенное время? А интересное только начинается.
Макелла пожал плечами, опустил руку в карман пиджака и достал тетрадь. На самом деле это был блокнот — массивный, в коже, с золоченым тиснением. Когда он передал блокнот мне, я почувствовала его тяжесть. Несомненно, такой блокнот может быть лишь у достойного и обеспеченного человека, который ценит не только время, но и стиль.
— Он всегда при мне, но я не понимаю, отчего он стал вам интересен.
— Не столько он, сколько… А вот и последний стих. Тот самый, что прочитал покойный Иоганес. Когда вы открыли тетрадь на нужной странице.
Почерк у Макеллы был аккуратный, ровный, читать его можно было без труда. Сердце, точно выжидавшее все это время, гулко забилось. Сейчас все или подтвердится или же обрушится бесповоротно. И это будет конец. Несколько мгновений я колебалась, взгляд прыгал по строчкам, потом я взяла себя в руки, набрала побольше воздуха в грудь и продекламировала:
Макелла лишь пожал плечами.
— Да, я помню этот стих. Но что за крамолу вы в нем отыскали?
— Это не просто стих. Это приказ.
— А я уже думал, что в этом доме больше ничему не удивлюсь… Простите, госпожа Таис, но мне приходится спросить — вы в своем уме?
— Еще бы. В этом стихе зашифрован приказ серву. Я не знаю тонкостей шифра, но я полагаю, что какое-то слово или сочетание слов должны быть инициирующей командой. «Нет бедственной отравы пресыщенья…» Надо же, стоило Иоганесу прочесть эти строфы, как через несколько минут он умер, отравленный собственным сервом!
— Какой-то вздор. И у вас…
Но перебить себя я не дала.
— У нас есть чародей, которого я приглашаю быть здесь экспертом. Кир! Это возможно?
Кир встрепенулся. До того он слушал разговор крайне внимательно, болтая ногами в воздухе.
— А?
— Система замаскированных приказов. Ланселот — один из самых современных сервов в мире, не так ли? Причем с достаточно нестандартным мышлением. Могли ли чародеи заложить в него способность на экстренный случай выполнять приказы, которые отданы не в прямой форме? К примеру, в ваш дом ворвались грабители. Серву нельзя приказать обезвредить их, но что если в простое словосочетание вложить приказ о том чтоб он незаметно вышел и вызвал помощь?..
— Постой, ты…
— Для постороннего это будет звучать абракадаброй или же, в данном случае, если искусно вплести кодовые слова, стихом, на деле же это сочетание запустит заложенную глубоко в серве программу.