ГОЛОС ЗА КАДРОМ
МАРК (интонация утверждения, спокойный тон). ОКОЛО шезлонга ДЕТСКИЙ КРУГ — я был уже погружён в её повествование, я был сейчас на этом пляже, подошёл к кругу, приподнял его, дааа… Он никогда не был в воде, даже этикетка бумажная была нетронутой, отметил я.
АНИТА: На мне белое бикини и красивая шляпа.
Вокруг много людей, приятная атмосфера, солнце, лазурное море, белый песок.
Я встаю и иду, появляется белый домик, старенький, но светлый, с голубыми ставнями.
Вокруг много деревьев, старых, мощных и молодых, разнотравье.
Дверь в дом легко открывается, и весёлый паучок на двери как будто приподнимает свою паутину, приглашая меня в дом.
В доме вижу большой стол, коричневый, давно не скоблённый.
Дом мне приятен. Ощущение, что меня ждали.
На столе лежит альбом затёртого пудрового цвета.
Первое фото — я в детстве, весёлая, на самокате, смеющаяся.
Дальше детство и подростковые фото пролистываю, не очень хочу смотреть.
И вот следующие фото: я с мужем… без него… на фоне приятных мне вещей, в путешествиях, дома и т. д. (Голос её стал выше и раздражённее.)
Я понимаю, что хочу помнить светлые моменты детства, их не много, а дальше — просто принятие… да так было… (Пауза. Темп речи немного убыстряется. Волнение.) Но это моя жизнь и только в моих силах. Её изменить к лучшему, и радость от того, что я ушла от родительской семьи, и у меня есть своя семья, которую я люблю… любила… хотела любить…
Альбом заканчивается фотографией, где я на пляже в белом шезлонге, и как будто это не завершение, а многоточие, и много пустых страниц для будущего…
Доктор? Что это означает? Почему вы не реагируете на мой рассказ?
МАРК: Ничего не изменилось…
Ничего не изменилось… Я опять погружён в воображение пациентки.
Я слышал, как она спросила, почему я не реагирую, но пока я был ещё там, в её воображении, на пляже, возле спасательного круга… Смотрел этот альбом пудрового цвета… Самокат…
Всё видел и ощущал, чувствовал запах моря и ветра.
Состояние похоже на сонный паралич.
Надо вернуться… Марк! Надо возвращаться!
Напряжение меня не покидало, давление повысилось во время рассказа Аниты, но я отмечал постепенное его снижение, ритм сердца выравнивался… Всё… Пфффф… я в кабинете. ОКОЛО шезлонга Я ВИДЕЛ ДЕТСКИЙ СПАСАТЕЛЬНЫЙ КРУГ, но он был абсолютно чистым и без признаков использования…
Я видел. Я его держал в руках…
Где ваш ребёнок?
Почему вы никогда не говорили о том, что у вас ребёнок? — спросил я у Аниты (холодный, отстранённый тон).
АНИТА: Откуда вы знаете? (Удивлённый тон.)
Вы общались с моим мужем? (Голос громче, безысходность в интонации.)
Он вам всё рассказал? (Речитативом.)
Он же обещал, обещал молчать!! (Шёпотом.)
Пауза.
Зачем он это сделал? (Громким голосом, со страхом и отчаянием.)
Почему он вам всё рассказал? (Криком.)
МАРК: Я не общался с вашим мужем. (Выделить «Я» утвердительным тоном.)
Вы сейчас хотели сказали о том, что около шезлонга был детский круг, но промолчали… В своём рассказе вы хотели мне сказать, что лежал детский круг… Значит, он предназначался для ребёнка?
ГОЛОС ЗА КАДРОМ
Мне было не очень хорошо, но сознание было абсолютно ясным, и я уже знал ответ.
Я услышал его еще на пляже.
ЗЛОЙ И ГРОМКИЙ ГОЛОС МУЖА АНИТЫ: «Зачем ты таскаешь за собой этот круг, твоему уроду он не понадобится… Я запретил его показывать тебе… Его не привезут, можешь не ждать…»
МАРК: Вы не общаетесь с ребёнком?
Это было причиной ваших суицидальных попыток?
Стресс, который вы пережили был из-за этих событий?
Почему вы скрывали эту историю?
ГОЛОС ЗА КАДРОМ
Я вернулся к нормальному состоянию и хотел подтвердить свою гипотезу, которая мне казалась верной, по поводу возникновения тревожного расстройства у этой пациентки. Она умалчивала какое-то событие, прятала его, что и давало ей такое состояние.
Я взял её за руку, и спросил очень громко, склонившись к её уху:
— Кто вам сказал: «Твоему уроду круг не понадобиться»?
Анита замерла, сжала ладони, покачала головой, заплакала и стала говорить.
АНИТА: Мой отец ударил меня, когда я была беременна, случайно… Когда я зашла в комнату… он доставал книги с верхних полок, обернулся посмотреть на меня и упал с бытовой лестницы, случайно ударив меня в живот лóктем. Тогда всё обошлось, но ребёнок родился больным… Мальчик.
Может быть это и не из-за этого удара… Но я всё равно виню его… Отца. Во всём, что потом произошло… после этого случайного удара…