Муж через год после рождения ребёнка ушёл от меня, отказался от сына. Стыдился его. Я сходила с ума без мужа, я его очень любила, не могла без него жить. Когда он ушёл, я впервые почувствовала тягость жизни.
Я страдала таким неистовым горем, что мне самой иногда было страшно за своё состояние. Я никогда раньше не знала, что люди могут так страдать…
Мне казалось, что я готова на всё, только бы он вернулся.
Я — была — готова — заплатить — любую — цену…
Помню, когда сыну исполнилось два года и он давал уже мне явные знаки глазами, оживлением, что любит меня и радуется нашему общению, я ещё имела надежду, что я смогу его вылечить, хоть немного…
Тогда я и купила этот детский круг для плавания… Знаете, адаптационное плавание… Чтобы мне легче было с ним быть в воде, в море или реке, озере, бассейне — неважно.
Я хотела, чтобы он ощутил своим тельцем блаженство нахождения в воде… Ммммм… (С сожалением.) Но так и ни разу я не могла его использовать…
МАРК: Что помешало вам? Почему вы не плавали с сыном?
АНИТА: Разве он не рассказал вам, где ребёнок? Муж?
МАРК: Я не общался с вашим мужем!
АНИТА: Это невозможно, вы лжёте мне. Зачем вы лжёте? Это часть терапии? Лгать? Я скрывала от вас, что у меня есть ребёнок, вы нарушаете контракт, вам нельзя общаться с моими родственниками! Вы не могли этого знать, и вам никто, кроме него, не мог это сказать!
Зачем вы лжёте?
(Пауза. Речь с накалом, с отчаянием.)
Да! Да! Он позвонил именно в тот день, когда я купила этот круг и сказал, что вернётся ко мне, что он скучает и что всё будет по-прежнему… Если не будет этого ребёнка.
Я купила круг…
И именно в этот день он позвонил…
Когда я всё больше укреплялась в намерении лечить ребёнка.
Анита резко перешла на крик.
— Вы лжёте, вы лжёте!
И так же быстро успокоилась, как будто истощилась эмоциями…
МАРК: Я же думал в этот момент о том, как объяснить ей, где и как я мог узнать эту информацию, если она продолжит спрашивать меня об этом…
Скажу, что просто внимательно слушал её задание…
Я знал, что найду объяснение в любом варианте развития событий.
— Анита? Кто произнёс: «Зачем ты таскаешь за собой этот круг, твоему уроду он не понадобится… Я запретил его показывать тебе… Его не привезут, можешь не ждать»? Муж? Анита?
Анита, замолчала, обхватила голову руками, впилась пальцами в волосы, опустила голову и произнесла с интонацией безысходности, стыда и облегчения:
— Да, это он произнёс (обречённо). И только ОН, только ОН вам мог сказать эту фразу.
(Чеканя слова.) ОН мне сказал эту фразу слово в слово… Откуда вы могли знать её? Слово в слово? (Саркастический тон.) А вы лжец, доктор. Но я скажу вам… Тем более вы знаете, да, да, да! Я дала согласие отдать ребёнка в интернат ради того, чтобы он вернулся. Мой любимый, смысл всей моей жизни, мой муж! И он вернулся!! И я была счастлива… что я с ним и что нет этого уродца рядом.
МАРК (голос за кадром). Она говорила так, как будто убеждала себя в искренности своих слов.
АНИТА: Я готова была отказаться от всех, от родителей, от ребёнка, лишь бы он вернулся ко мне… И чтобы не было этого напоминания о самых страшных днях моей жизни, это рождённое мной существо разлучило меня с мужем, я возненавидела этого ребёнка… Как же я была счастлива, когда освободилась, что мы наконец вместе и свободны. И мы можем заниматься сексом много, не думая о том, что сын будет орать в голос… что он обгадится… обмочится в постель… Эта вонь была на весь дом… Мне казалось, что он страшно вонял… Я была пропитана запахом кала, мочи и смерти…
(Голос Аниты резко стал холодным.)
Это так раздражало…
Муж поставил мне ультиматум, он может вернуться, если не будет этого ребёнка в доме. Он сказал, что скучает без меня.
Понимаете? Муж мне был дороже всего, дороже ребёнка, ценнее жизни!
Если-не-бу-де-т-это-го-ребёнка в доме он вернётся, а с ним вернётся и моя жизнь…
ГОЛОС ЗА КАДРОМ
Анита ждала осуждения, её лицо отображало эмоции страха, ожидания, осуждения, поэтому она нападала. Что вы опять молчите?
МАРК (голос за кадром): Я не перебивал Аниту, я видел как она буквально выдирает из меня негативные эмоции, она ждала осуждения, презрения, отчуждённости, тех реакций, к которым она уже привыкла, там, в детском интернате для инвалидов, когда на неё осуждающе смотрел персонал, она комфортно себя чувствовала, когда осуждали её, расценивала это как неизбежное наказание, за то, что отказалась от сына.
Когда получала это наказание, ей было легче и спокойнее… После наказания очень хочется, чтобы пожалели.