Его слова чуток приободрили. Если он говорит, что есть возможность, то так оно и есть. В конце концов, он и был создан, чтоб бороться с ними. А я…
Как это не обидно, но я сейчас бесполезна. Без магии я могу лишь наблюдать и надеяться, что он победит их.
Порывшись в походной сумке, он достал два… две… какие-то штуки в обёртке. Что-то подобное я видела в южном королевстве. Если не ошибаюсь, в такую упаковку заворачивают там шоколад. Однако, когда я раскрыла и попробовала протянутую мне штуку, то поняла, что там совсем не шоколад.
Я вопросительно взглянула на него.
— Это чтоб силы были. Не сказать, что ими можно наесться, но зато энергия будет.
— А суп? — вырвалось у меня до того, как я поняла, что говорю.
— А ты хочешь супа?
Я покраснела и отвернулась. Вот опять он начинает. Что за человек!?
— Я… не против, если бы ты вдруг сделал.
— Боюсь, здесь этого не сделать. Разведу костёр, и мы задохнёмся тварям на радость.
Сам он достал целых четыре батончика, съел их и быстро запил водой. После этого достал коробку с красным крестом и вытащил из неё трубку, прислонил к шее, после чего убрал обратно. Интересно, что это? Что-то типа магической метки или… метки? Я даже не знаю, что представить.
Мы просидели здесь минут десять. Иногда я слышала, как сверху раздаются едва заметные цоканья, словно кто-то скребётся в пол верхнего этажа. Я испуганно смотрела вверх, но вот Инако это не сильно беспокоило. Значит действительно, не о чем беспокоиться. Надеюсь. Очень.
Я даже не знала, о чём поговорить, чтоб скрасить эту тишину. Из-за страха, что теперь стал вязким и тягучим, у меня все мысли таяли словно снег летом. Но это вскоре закончилось — Инако протянул мне походную сумку.
— Держи.
Я удивлённо взглянула на него.
— Но… зачем она мне?
— Чтоб не потерять. Я пока пойду, прорежу ряды зубастиков.
Он развернулся и направился к выходу.
Но… Он что, дурак!?
Я вскочила и схватила его за руку. Его одежда была странная на ощупь. Никогда не трогала такой ткани.
Он остановился и медленно повернул голову ко мне. Внутри меня всё вновь похолодело, но руку я не отпустила. Когда он говорил, что мы выберемся, я и подумать не могла, что он решит идти вот так в лоб. Это было больше похоже на то, что чувство самосохранения он потерял вместе с зубастиками
— Ты не понимаешь, их там сотни! Тебе вот так одному не справиться!
— Как мило, что ты заботишься обо мне, — от его слов я вся покраснела, — но и выхода другого нет. Либо так, либо никак.
— Но ты умрёшь!
— А ты разве не думала, что это неплохая мысль?
Могу поклясться, он улыбнулся под маской. Я вся вновь покраснела, но не отпустила его.
— Думала… раньше, но ты же вроде ещё человек. Да и без тебя я погибну! Если ты умрёшь, то я тем более тут и часа не продержусь.
— Да всё в порядке. Я справлюсь, обещаю.
— И вернёшься за мной, верно?
Этот вопрос очень сильно волновал меня. Так сильно, что я спросила его в лоб. Под ним не было намёков или чего-то ещё. Просто я боялась, что меня бросят как лишний груз.
— Я вернусь. Не для того спасал, чтоб бросить.
Его голос.
Скорее всего маска искажает его настоящий голос, но сейчас я услышала, как он чуть изменился. Словно этот человек улыбался мне. Если он уверен в победе, то я не имею права вносить сомнение в его душу. Он уже спас меня однажды, значит спасёт и теперь. Значит я тоже должна верить в нашу победу. Поэтому я отпустила его руку и отошла от него, слегка поклонилась и улыбнулась.
— Буду ждать тебя здесь.
Он кивнул и вышел из комнаты. Потом я услышала, как открылась и закрылась дверь в подвал. Я отошла и села прижавшись спиной к стене, обняв рюкзак.
Интересно, что он чувствует? Мне всегда было легко бороться с монстрами, ведь у меня есть магия, но каково тем, кто ей не обладает? Я никогда об этом не задумывалась. Что это такое — видеть опасность и знать, что единственное, на что ты можешь положиться, так это твоё оружие и опыт.
Сейчас, оказавшись без магии, я даже боюсь взглянуть на этих монстров. Тогда каково тем солдатам, у которых только меч? Ведь им приходится практически лицом к лицу встречаться с этими тварями, когда они даже убежать не смогут. Возможно только сейчас я начала понимать, что такое, быть обычным человеком, смотреть на то, что может одним взмахом отобрать твою жизнь, но всё равно идти и бороться.
Сверху послышались первые хлопки. Сначала одиночные, потом всё чаще и чаще. Очень скоро сверху стоял нескончаемый грохот, похожий на очень долгий раскат грома на небе. Иногда я слышала взрывы. В эти моменты стены дрожали, а с потолка сыпалась штукатурка. Моё сердце замирало с мыслью, что сейчас весь дом обвалится.
Были моменты, когда всё стихало и я думала, что всё закончилось, но потом этот грохот начинался снова. И снова были взрывы, от которых всё тряслось.
Но почему-то меня это успокаивало. Ведь это значит, что он ещё жив и борется с ними. И я верю, что он победит. Да, я верю в это.
Потому, что он охотник.
Не знаю, сколько это всё длилось. Казалось, что прошло немного времени, но тут же в голове мелькала мысль, что прошло около получаса. Сверху всё стало постепенно стихать. Всё реже и реже слышался грохот, который перерос в отдельные хлопки. Потом и одиночные хлопки стали затихать.
Я улыбнулась. Он победил. Если бы он проиграл, то грохот пропал бы сразу, но так как он стихал постепенно, то значит Инако жив и продолжает сними бороться, видимо добивая оставшихся.
Я встала с пола, подняла его дорожную сумку и стала ждать его. Минут через пять после последнего выстрела я услышала, как открылась дверь и потом в комнате появился он. Вот только…
Сумка выпала из моих рук.
Инако с трудом переставлял ноги и шёл, облокачиваясь на стенку.
Он ранен!
Эта первая мысль, которая появилась в моей голове. Я хотела броситься к нему, но, увидев мои намерения, он поднял руку.
— Не надо, всё в порядке. Хватай сумку и уходим. Скоро тут будет много падальщиков.
Я не стала спорить и подхватила сумку.
Когда мы вышли, я охнула от удивления. От дома, в который мы забегали, осталось только одно название. Практически всё внутри было разрушено. Хотя «внутри» здесь говорить уже не корректно, часть здания стала частью улицы. Все стены были в выбоинах. Часть стены вообще обвалилась, как и часть перекрытия между первым и вторым этажом. Весь пол был завален кусками камня, дерева и стекла. Это уже не говоря о телах зубастиков, которые были здесь повсюду. Я бы сказала, что здесь что-то взорвалось.
Мы аккуратно вышли на улицу. Там же…
Ещё больше тел этих монстров. Вся мостовая на метров пятьдесят вокруг дома была завалена ими. Их кровь собиралась в ямах, образовывая лужи, медленно стекала между камнями в брусчатке.
И это всё сделал Инако.
Сам он с трудом шёл. Словно только что пробежал сотню километров. В этот момент из окна неожиданно выпрыгнул один из зубастиков. У него не было части руки, видимо потерял в бою. Он выпрыгнул прямо перед нами, держа в здоровой огромную пику. Инако среагировал мгновенно.
Поднял руку, в которой было уже оружие и выстрелил. Грудная клетка этого монстра разлетелась, и он отлетел в сторону, с тихим треском ударившись костями о мостовую.
Сам же Инако упал на четвереньки и стал кашлять. Из щелей, где были прорези для глаз, закапала кровь. Я тут же бросилась к нему.
— Тебя ранили!
— Нет, — отмахнулся он рукой.
— Не ври, у тебя кровь…
— Это не от ранения.
Инако часто дышал, словно задыхался. Его дыхание было слышно даже под маской. Потом он попытался встать, но вновь упал на четвереньки.
— Кажется, я без твоей помощи не дойду, — прохрипел он, протягивая руку.
— Сейчас, погоди…
Я поднырнула под его руку и вместе с ним встала.
Да уж. Он нелёгкий. Как наверно и любой человек его телосложения. Однако жаловаться сейчас нельзя. Может в другой ситуации я бы почувствовала даже гордость за себя, что могу помочь и без меня не справятся, но сейчас было только волнение. И отнюдь не о себе. И не из-за того, что сама не выберусь.