Он знал, какая темпераментная, вспыльчивая по характеру его жена. Как она порой упряма. Он ждал, что она закатит истерику, проклиная весь мир в несправедливости. Но на первый взгляд, Мария приняла новость на удивление спокойно.
— Ты должна будешь строго соблюдать предписание врачей и все делать для того, чтобы лечение прошло успешно. — проговорил Карлайл.
— Ладно, — согласилась Мария и, шумно вздохнув, закрыла глаза.
Могло ли быть так просто. Джаспер поцеловал ее в макушку, мысленно восхищаясь ее мужеством.
— Нет, не ладно, — вдруг воскликнула девушка.
Она словно только что очнулась.
— Джаспер, я умираю, и ты говоришь мне, что это хорошо?
— Мария, — тихо проговорил ее муж, он пытался обнять ее, но девушка попыталась отмахнуться.
— Это нечестно, Джаспер, я умираю, — прокричала она, — ты что, не видишь?
Она начала отпихивать от себя руки мужа, чувствуя безысходность. Казалось, что она уже умерла. Из всех сценариев этот виделся самым ужасным.
Мария любила жизнь, яркую, счастливую. Мария никогда не жаловалась, что жизнь к ней несправедлива. Даже когда судьба отняла у нее мать, она приняла это без обиды, злости. Она все равно не переставала улыбаться. По жизни эта девушка была на удивление жизнерадостной. Для нее не было плохой погоды или невыполнимых задач. Упрямство и оптимизм создавали в ней гремучую смесь, сметающую перед ней любые преграды. Казалось, в ней вместо крови течет топливо, что поддерживает ее в постоянном движении.
— Мария, я рядом, — пробивался сквозь ее панику настойчивый голос любимого.
Но она не хотела его видеть, слышать. Сейчас она чувствовала страх, что потеряла его, что их любовь заменят совсем другие чувства. Возможно, он уже разочарован, поскольку все их мечты обернулись прахом.
Много детей, большой дом, счастливая совместная старость. Разве это так много, желать простых радостей? Почему все это должно обернуться вечным ожиданием смерти. Она не верила в свое чудесное излечение. Мария уже ни во что не верила.
Она пару раз ударила Джаспера, пытаясь избежать его глаз, наполненных жалостью. Ему тоже больно, она понимала это. Но любовь заставляла ее взглянуть на ситуацию с другой стороны. Она чувствовала, что это неправильно обрекать его на такую муку, что если не отпустить его сейчас, он будет страдать. Несправедливо страдать из-за ее болезни.
— Не трогай меня, — прокричала она, — пошел вон! Не могу тебя видеть!
Мария пыталась закрыться от него, но Джаспер ей не дал этого сделать.
Он обхватил ее лицо и почти грубо притянул к себе.
— Джаспер, — попытался утихомирить его Карлайл.
Он был обеспокоен тем, что Джаспер пребывал в ярости от последних слов жены. Но для супругов это была просто очередная ссора, которая всегда сопровождалась бурным примирением. Чувства Марии и Джаспера всегда находились между любовью и безумием.
— Мне жаль, Мария, — прокричал он, чувствуя, как ногти жены впились в его руки. Она желала убрать их со своего лица.
Она по-прежнему пыталась оттолкнуть его. От злости Джаспер сильнее сжал ее лицо.
— Чего ты хочешь? — прокричал он.- Чтобы я ушел? Но ведь я не уйду ни сегодня, ни завтра. Мария, я не уйду, не сдамся.
Девушка наконец нашла в себе силы и взглянула ему в глаза.
— Слышишь, я всегда буду рядом. Мы справимся с этим. Просто помоги мне. Борись ради меня, за наше счастье.
Мария расслабила руки, и Джаспер ослабил хватку. Он понимал, что ее паника отступает. Джаспер уже нежнее притянул ее к себе и осторожно поцеловал ее щеки, которые были мокрые от слез. Это окончательно растрогало его жену. Она уткнулась в грудь мужа и разревелась.
— Прости меня, — пробормотала она, — я люблю тебя и очень боюсь потерять.
— Знаю, — нежно шепнул Джаспер, — ты меня не потеряешь.
***
Когда Эмметт вошел в палату, Розали счастливо улыбнулась.
— Как моя девочка? — бодро спросил ее Эмметт, протягивая слегка потрепанные цветы.
Но Розали едва взглянула на них. Все ее внимание было обращено к мужу.
— Прости, — выдохнула она, обнимая мужа, — я едва не подвела нас.
— Глупости, — нахмурился Эмметт.
— Я должна контролировать, беречь себя, — воспротивилась Розали. — Не переживать по пустякам и все такое…
— Это невозможно, ты ведь женщина, — усмехнулся ее любимый.
— Эмметт! — возмутилась Розали. — Ты хочешь сказать, что я истеричка?
Эмметт улыбнулся и, потянувшись, поцеловал ее в макушку.
— Вот и новая истерика, — рассмеялся мужчина.
За что жена его легонько ущипнула.
— Я поговорю с доктором, думаю, если он разрешит, мы проведем чудесный уикэнд за городом, — продолжил Эмметт.
— Вау!!! — в восторге заверещала Розали.
Она обвила шею мужа и лучезарно улыбнулась. Розали хотела прогнать тот страх, что испытала этим утром. Ее уютный мир без Марии был несовершенен. Она чувствовала, что место рядом с ней пустует, но если бы она потеряла ребенка, то боль поглотила бы ее. Розали пыталась отгородить от этой боли свою жизнь. Построить новый мир в объятиях любящего мужа, но без брата это было сложно.
Ее мир раздвоился, когда однажды она проснулась без привычного материнского приветствия. Тогда Джаспер убедил ее, что им без мамы гораздо лучше. И Розали пыталась поймать больше радости в новом мире. Мире, где мама уже не жила с ними. Потом мир еще раз раздвоился, когда отец начал пить. Джаспер и отец начали ссориться, а Розали зарывалась под одеяло, чтобы уйти от этих криков, от этой ругани. Она ободряла Джаспера тем, что все равно счастлива.
Потом ненадолго ее мир снова стал полным. Они с братом переехали от пьяного отца в съемную квартиру. Подружка брата начала жить с ними. Мария вначале вызывала в Розали жуткую ревность. Она ненавидела ее, опасаясь, что в один прекрасный день Джаспер уйдет с ней, бросит Розали одну, как когда-то сделала их мать. Но время шло, отношения девушек стали теплее. Розали тогда была в том возрасте, когда переживают первую любовь и разочарование. Она не могла обойтись без подруги, но Мария оказалась той, кто стал еще ближе, она стала старшей сестрой. А потом ее смерть. И мир Розали полетел к чертям.
Мария, сама того не подозревая, действительно, увела Джаспера из семьи. Иногда Розали казалось, что сейчас ее связывает с братом только обязательство. Обязательство быть старшим братом.
Розали так торопилась замуж, опасаясь, что и Эмметт однажды исчезнет, оставив ее одну. Хотя, кажется, эта спешка сделала ее счастливее. Теперь она с таким же нетерпением ждала ребенка. Розали верила, что этот мир будет счастливым, что за этот мир она будет держаться обеими руками и никому не позволит его разрушить.
Она притянула мужа к себе.
— Я люблю тебя, — проговорила она,
— И я тебя, — согласно кивнул Эмметт, — обещай, что ты больше не будешь меня так пугать.
— Не буду, — пообещала его жена, затем ее лицо озарилось улыбкой.
— Мы не будем так пугать тебя, папочка, — сказала она, положив руку на свой живот.
От этих слов лицо Эмметта просияло улыбкой. Он накрыл ее руку своей и восторженно взглянул на свою жену.
Тут в палату вошел Джаспер, он ходил за цветами. Он даже замешкался, не желая прервать такой трогательный момент четы МакКарти. И все же ему пришлось.
— Не помешал? — спросил он.
— Джаспер! — воскликнула Розали.
— Цветы для любимой сестренки.
Розали радостно обняла брата. Девушка была приятно удивлена тем, что ее брат вообще улыбается.
— Ну, я пойду, узнаю на счет уикэнда, — проговорил Эмметт, желая оставить брата и сестру наедине.
— Прости, — начал Джаспер.
— Ты здесь, а остальное неважно, — прервала его Розали.
— Так у тебя будет малыш, — улыбнулся ее брат.
Джаспер почувствовал себя очень старым. Его сестренка уже стала взрослой женщиной, а ему казалось, что она все еще ребенок.