Первые волки нагнали нас еще минут десять назад. Это были молодые, худые и усталые ребята и девчонки. За ними прибывали и прибывали волки. Чем позже приходили волки, тем хуже был их внешний вид. Худые, некоторые на столько, что бока были впалыми и торчали ребра. Шерсть не лоснилась, совсем, у многих отсутствовали клоки и были проплешины. Многие были в шрамах, некоторые в свежих. И все замученные и грязные. Даже дикие стаи волков выглядят, наверное, лучше, чем эти оборотни. А в глазах… Если у первых было торжество погони, ненависть и предвкушение. То у последних прибывающих было сочувствие с усталостью и безысходностью, от них словно исходила аура тленом и готовностью умереть, но не идти дальше. Вокруг нас собралось много оборотней и все в волчьем облике. Я насчитала в около двадцати, но могла сбиться. Они сидели, лежали и прохаживались по кругу. Все ждали Фонберина. Я уткнулась лбом в плечо Сени. Прикрыла глаза. Не смотря на одолевший меня холод до дрожи и стука зубов, постаралась дышать ровно. Я опять вспоминала Сергея и звала его. Теперь не деля себя и зверя, я — это я. И я всем своим существом хочу чтобы он меня услышал. И я опять запела и заскулила, я подвывая себе. Кажется, скулила я вслух. Я не просто звала Сергея, я молила отозваться его душу, его сердце.
Я без тебя, я без тебя,
Я без тебя пропаду!
Только надежда не тает
В отзвуке прожитых дней…
Лесенка жизни крутая -
Вместе идти нам по ней.
Я в облаках не витаю,
Легкого счастья не жду…
Я без тебя пропадаю,
Я без тебя пропаду!
«Маленькая моя, Леночка? Где ты, родная?».
Он ответил, он услышал. Я всхлипнула, слезы потекли из глаз по щекам и по спине Сени. Он напрягся, спину и без того ровная, словно окаменела.
— Не раскисай Волкова, еще есть время. — Он шептал, но видно волчий слух намного лучше, чем я представляла. Потому что я услышала лающие рыки, открыла глаза и увидела смеющихся волков. Если это можно назвать смехом. Ну да, сначала скулила, теперь плачу и жмусь к мужику. И со всхлипом я прошептала.
— Меня услышали Сеня.
— Тем лучше. Смеяться надо, а ты слезы льешь. Продолжай. Скажи мы сейчас на северо-востоке от хутора в двух — трех часах бега волком. И скажи пусть сам пробивается к тебе, ты слаба и не опытна, на долго не хватит.
— Ты слышишь, Леночка, родная, где ты?
— Тот серый волк — ты. — Я не спрашивала, я констатировала факт. — Мы на северо-востоке от моего родного хутора Тумак, часах в двух-трех бега, волчьего. Меня похитил Фонберин Вячеслав, он младший брат того, по делу твоего отца, тут вся его стая. Мне помогли бежать три новичка. Но мы не смогли оторваться. Двое бегут на хутор, я их послала за помощью и предупредить. Один со мной сейчас, Сеня. Нас уже догнали. Вся стая тут, самого Фонберина нет. Я боюсь, если он придет на хутор, там много детей и стариков.
— На хутор я отправил своих людей, ими руководит Петя. Туда же вызвали стражей, не переживай. Я ищу тебя. Сразу как ты во сне сказала, что тебя похитил этот урод.
— Мне плохо удается звать тебя.
— Потому что ты не обращалась.
— Сеня сказал, чтобы ты сам пробивался ко мне. Мне не хватает сил и их все меньше.
— Мы ищем тебя. Я ищу тебя. И я буду рядом, хотя бы мысленно, я…
Меня резко дернули за руку оторвав от Сени и рассеяв концентрацию. Я открыла глаза. Самого Сеню уже оттаскивали нанося удары несколько молодых ребят обернувшись людьми. Сеня не сопротивлялся. Чуть дальше лежала огромная сумка и оборачиваясь молодые волки одевались и обувались. Еще дальше стоял внедорожник с выбитым боковым стеклом. Наверное, Фонберен его украл и ехал следом с вещами. А я пропустила момент возвращения, этого психа, Фонберина младшего, к своей стае. Он подтянул меня к себе резким рывком и приподняв за подбородок заглянул в глаза. Внимательно смотрел, искал что-то.
— Уже спелась со своим щенком?
Он оттолкнул меня, и я упала на спину. Подмёрзшая перепаханная земля больно впилась в спину. С глаз прыснули слезы. Я поднялась на руках и оглянулась. Не раскисать, держаться. Села. Вдох, выдох. Чуть дальше развели костер и что-то варят в огромном котелке, и когда успели. Видимо вожак этой стаи соизволил покормить стаю. У костра собрались уже одетые молодые оборотни. Те что слабее держатся подальше от костра. Все оборотни в человеческом облике были истощены и выглядели устало.
— Осмотрись, сучка. Мне плевать на метки пар и прочую чушь. Ты будешь моей подстилкой и с тобой ко мне перейдут и земли. К месту не привыкай. — И он закричал уже для всех. — Едим и трогаемся в путь.
Меня связали, и кто-то постоянно дергал, щипал или пинал меня не давая сконцентрироваться. Сеню я не видела. Поев прямо из общего казанка, огонь затушили и вещи собрали. Приехал грузовик все загружались прямо в кузов. На угнанном внедорожнике за рулем сидел Фонберин, меня посадили на заднее сидение, по бокам село двое молодых ребят. Впереди молодая девушка. В багажник закинули Сеню, он тоже был связан. Только его еще и избили. Когда меня впихивали на сидение, я видела, как проносили связанного Сеню, всего в крови, в разорванной и грязной одежде, в синяках и открытых ранах.
— Куда мы едим?
— Какая разница куда, главное с кем. Ты со мной и это не изменится. Запомни. Смирись. Прими меня своим мужчиной, тебе еще понравится. Иначе каждый раз буду ломать. До тех пор, пока ваша связь сама не испариться. Ты же знаешь, что происходит со связью пары и с меткой, если она с другим покувыркается? — Он посмотрел в зеркало заднего вида настроив на мое лицо. — Не знаешь. Что ж, Динка расскажет тебе. Да Дина? — Он посмотрел на девушку на пассажирском сидении и улыбнулся ей. И она ответила, даже протянула руку и провела ей по щеке. Слишком нежно и ласково.
— Это больно, физически. — Она говорила ровно, даже безразлично, слишком уж безразлично. — Связь и метка причиняет боль воспринимая касания другого изменой. И каждый раз, когда ты получаешь удовольствие в других руках метка темнеет, а связь… Она тускнеет, а потом и вовсе исчезает. А метка, она становится похожей на вдовью.
— Но тебе не стоит переживать, мне доложили, что твой щенок кинулся по следу. Сам за тобой отправился. Так что твоя метка, вдовья, будит настоящей. Причем очень скоро.
Ехали мы долго и в итоге я уснула. И во сне мой серый волк меня ждал. Он рванул ко мне через всю поляну и в последнем прыжке обернулся. А я, я увидев своего волка просто упала на колени и разревелась обнимая себя за плечи. Он уже человеком подошел и не смело обнял меня. Притянул к себе, а потом и вовсе взял на руки. И целуя лицо, нашептывая нежные и успокаивающие слова нес в лес.
— Куда мы?
— У каждой стаи есть совет. Я рассказывал. И только он может принять новенького в стаю.
— Но у меня есть стая. Моя семья… — Он перебил говоря быстро и чеканно.
— Ты вожак, у тебя проявилась метка. Принять тебя в стаю мы не можем, даже моей парой. Но мы можем объединить стаи. Сейчас. Это даст право моей стае стать на защиту твоих не спрашивая разрешения у стражей. Ты же не против объединения?
И он замер на месте заглядывая мне в глаза.
— Не знаю… Я то и вожаком как стала не знаю…
Слезы полились с новой силой, а Сергей крепче прижал меня к себе.
— Милая. Я все понимаю. Ты жила много лет думая, что реальность это всего лишь сон, страшный сон из детства. Но я должен услышать ответ, да или нет.
— Да.
Я прошептала, но он услышал. Крепче прижал меня и понес бежа, почти летя в гущу леса. На поляне полупрозрачными ликами были волки, много полков. А в центре у костра стояли люди… Точнее оборотни в человеческой шкуре.
— Стая поддерживает твою просьбу об объединении со стаей твоей пары, Сергей. — Этот полупрозрачный образ женщины и голос… Я вынырнула из укрытия на руках у Сергея и посмотрела в сторону голоса. Тетя Катя, а рядом Князев Николай Федорович и Петя, и Владислав Григорьевич и девушка, еще совсем молоденькая, но такая серьезная.
— Не трясись малыш. Это совет нашей стаи. Я тебе о нем тоже рассказывал. Надеюсь помнишь. Такие вопросы даже вожак не решает сам. Только совет. Я будущий вожак, из всех членов нашей стаи только у меня есть та воля, которая позволит стать вожаком. Смещать отца я не собираюсь. Поэтому у меня нет метки вожака. В твоей стае после смерти вожака, им был твой дед, вожака нет. И вот ты вернулась, сильная и смелая и метка возникла сама, потому что стая тебя приняла. Объединение стай, это не слияние. Поэтому твоя стая просто будет под началом нашей, но все решения будут приниматься только с вожаком или советом двух стай. И не во вред никому. А вот Просто поверь мне. — Он уже шептал мне на ухо наклонившись, ведь поставив меня у костра рядом с собой на ноги разница в росте ощутимо выделяла меня.