Аркаша упрямо молчал. Прохор вздохнул:
— Саня, он твой, приступай. Нам выйти или вначале подержать говнюка для удобства?
Видимо, в моем взгляде гуляли сомнения, иначе парнишка не чувствовал бы себя спокойно. Все правильно, глаза — зеркало души, а душа всегда против насилия. Но есть такое слово — надо. Гарун бы не сомневался. Я должен сделать то, о чем объявил, иначе я не мужчина. Иначе никогда мне не быть достойным такой девушки, как Хадя.
— Я сам.
Как было в любимой песне папы у Виктора Цоя? «Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть». Нужно поверить в себя. Поверить так, чтобы поверили окружающие. Для этого нужно быть готовым сделать то, о чем говорю. И я сказал:
— Ничего, если начну по частям? Соседи вам звонить не будут?
— Только обрадуются, что на эту мразь управа нашлась. Подожди немного, а то какой-нибудь ушлепок со стороны на камеру снимет, что мы присутствовали в момент преступления, нам проблемы не нужны. Стой, погоди еще минуту. Раз вошли, надо глянуть, может телефон здесь, а мы ему шкурку попортим, тебя подставим.
— Нет его здесь, — пробурчал Аркадий.
— Значит, что-то другое найдем, если герой так легко на сотрудничество пошел.
— Мобилу отдам — оставите в покое?
— Если не соврешь.
— Пойдемте.
— Далеко?
— Близко. Давайте так: забираете свое, и расходимся, будто не встречались.
— Саня, поверим?
Я кивнул:
— Если все на месте и никуда не ушло. Впрочем, если что-то где-то всплывет, я буду знать, откуда ноги растут.
— Итак? — Прохор скрестил руки.
Аркаша вздохнул.
— Ваша мобила у Гришки из восьмой, что над нами. Сейчас кто-то дома, топали только что.
— Продал?
— Такое не продашь, фон поцарапанный и севший. Барыга на рынке сказал, что новую батарею нужно и новый корпус или избавиться. Я поменялся с Гришкой. У него аппарат был старый, еще кнопочный, а дома удочки валялись, потому что не рыбак. А я рыбак. Вон удочки лежат, пошли обратно меняться.
В присутствии полиции обмен состоялся быстро, и вскоре я позвал Машку.
— Погляди.
Она так спешила, что едва не поскользнулась на дворовом песке, глаза горели, руки дрожали. Новый обладатель без колебаний отдал вещицу назад, поскольку одолженная у кого-то зарядка все равно не позволила пользоваться приобретением: включенный телефон оказался запаролен. Платить умельцам за разблокировку веселый мужичок Гришка, тут же предложивший выпить за знакомство, не намеревался, потому с удовольствием забрал назад свои удочки. Машка сняла крышку, во взгляд вернулась жизнь: карточка памяти стояла на месте. Сестренка словно заново родилась.
— Снимки сразу на карточку шли? — понял Прохор.
— Да. — Машенькин палец любовно погладил слот с картой. — Можно проверить, паролем Захар сделал мой день рождения.
Помешались ребята на днях рождения. С другой стороны, Захар не свои именины поставил, а Машкины, в моих глазах это прибавило ему очков.
Вспыхнула заставка с фотографией Маши, сделанной где-то на речке: сестренка в довольно откровенном купальнике призывно махала ладошкой, вторая рука вздымала бриллиантовые брызги.
Пока Машкины пальцы скакали по меню, я ответил на сообщение, пришедшее на мой телефон. Сообщение от Хади. Она волновалась. Я завуалировано успокоил. Если переписка попадется кому-нибудь на глаза, никто не поймет, о чем речь. Жаль, что Хадя тоже не поймет деталей, но общее состояние успеха предприятия и того, что все живы-здоровы, передать удалось.
Совершенная за это время Машей пробежка по приложениям показала, что галерея пуста, в документах тоже ничего не осталось. Содержимое карты памяти Машенька глянула в одиночестве, и ее лицо, наконец, расслабилось.
— Все в порядке. Спасибо!
Первый поцелуй достался мне, второй — Прохору.
С добычей в руках сестренка сбежала на улицу. На тротуаре она положила аппарат на асфальт и со всей силы ударила сверху ногой. Кроссовок плохо подходил на роль молотка, поэтому рядом был подобран булыжник, и вскоре от телефона и злополучной карточки остались одни обломки.
Оставшиеся без чувственной благодарности полицейские проворчали:
— Вообще-то, телефон можно сдать как вещественное доказательство, а Аркашу отправить на явку с повинной…
— Мы же договорились! — возмутился грабитель со справкой.
— Мы свое слово держим, — ответил за всех Прохор.
Аркадий удостоился прощального пинка, и «группа захвата» вышла из подъезда к закончившей разборку с прошлым сестренке. Прохор по-свойски подмигнул ей: