I
Легкий невесомый снег тихо падал хлопьями на черную холодную землю, словно укрывая ее мягким и пушистым одеялом. Уставший город погружался в непроглядную ночную тьму. То здесь, то там в высоких многоэтажках зажигались огни. Люди, семенившие по своим ежедневным делам, наконец, стали исчезать с улиц большого города. Они уже были дома, выпивая горячий чай из маленьких фарфоровых или стеклянных кружечек. Снег усилился, а город окончательно погрузился во мрак вездесущей чарующей ночи. Близился последний месяц старого года – декабрь. Еще не вошедший в свои права, он робко морозил улочки, перекрестки, переулки и проспекты по утрам, а днем снова сыпал неприятную изморось на головы прохожих, крыши автомобилей и зданий. Но горожан этим не испугать. Они зябко кутались в пальто и куртки, прятались от пронырливого холода в кофейнях и как ни в чем не было продолжали свой путь. Снегопад, разыгравшийся в этот вечер, был первым за всю осень и едва начавшуюся зиму. Сильный северный ветер, раздражавший прохожих с самого утра, утих, и на смену ему начался легкий вальс снежных хлопьев. Мягкий полумрак Ленинского проспекта выпустил из глубины новостроек тонкую девичью фигурку. Неясные очертания силуэта позволили бы прохожему опознать издалека примерный возраст горожанки – 23-25 лет. Теплое темное пальто с капюшоном, темные джинсы и сапоги, только грация и шаг выдавали в ней женскую натуру. Невнимательный человек принял бы ее за худощавого парня. Снег усиливался. Девушка нырнула в проулок и поднялась по ступенькам в подъезд. Приложила электронный ключ к двери и, услышав характерный сигнал, потянула за ручку дверь и вошла внутрь многоэтажки. В подъезде был полумрак. Включенная лампа находилась на третьем этаже, а на первом источник света все-таки снова выкрутили. Девушка вздохнула и принялась считать ступени. Она жила на четырнадцатом этаже, и, несмотря на то, что дом был недавно отстроен и заселен жильцами практически за пару месяцев, лампочки на первом этаже постоянно кто-то выкручивал. Лифт работал, но девушка решила подняться сама, а не дожидаться его. Ходьба всегда успокаивала ее, вот и сейчас, она поднималась к своей квартире и думала о своей жизни.
«Двадцать четыре… Почти двадцать четыре. Чего вы добились в этом возрасте? Кто-то окончил вуз, женился и даже, возможно, дал новую жизнь. Мое имя Маргарита, и мне двадцать четыре года. К своим годам я тоже окончила институт, нашла работу и купила квартиру, побывала в нескольких странах Европы. «Чего мне не хватает» – спросите вы. «Счастья и любви» – отвечу я».
Вот и нужный этаж. Девушка повернулась к двери, выудила из глубин кармана связку ключей с финским деревянным брелоком в виде фигурки оленя и вставила ключ в замочную скважину. Несколько щелчков и дверь открыта. Дом встретил хозяйку уютной тишиной. Еще один щелчок и прихожая озарилась ярким светом. Девушка сняла пальто и шарф, обвивающий тонкую бледную как фарфор шею, медленно разулась и посмотрела на себя в зеркало, откинув назад мокрые от растаявшего снега волосы. С его отражающей поверхности серьезно смотрела на саму себя высокая русоволосая хозяйка этого дома. Широкие зеленые глаза с густо накрашенными ресницами, прямой нос и слегка припухшие от мороза губы. Нежный румянец от холода на щеках контрастировал с точно очерченными скулами и бровями домиком. Пару минут девушка все же оторвалась от зеркала и вынула из кармана свой смартфон. Пролистав ленту, она прошла на закрытый балкон и достала из ящика стола пачку сигарет. Приоткрыла окно, облокотилась спиной о створку и сделала пару затяжек. Снег усиливался. Наверное, ночью все же будет метель. Девушка выпустила струйку дыма изо рта и посмотрела вниз.
Там, в небольшом сквере у дома гуляла парочка. «Подружки?» – подумала Маргарита, наблюдая за прогулкой двух силуэтов. Но вот одна из фигур прижалась к другой и замерла на минуту. «Влюбленные» – мелькнула в голове мысль. Девушка не смогла подавить вздох. Сколько раз она также гуляла и в снег, и в дождь… Сколько она также прижималась к парню, таяла в его крепких объятьях и жарких поцелуях… Сколько раз она надеялась, что он – ее судьба и тот, кто сделает счастливой. Но все мечты и надежды исчезали как иней, тающий под весенним солнцем, оставляя лишь холодную горечь. Всегда появлялась та, которая была лучше, нежнее, добрее и желаннее. К горлу девушки подступил ком. Плакать нельзя – ты сильнее. Но не сегодня. Я дома – тут можно побыть самой собой, мягкой девочкой, которую обидели, забыли, покинули. Горячие слезы скатились по щекам девушки и, оставив две мокрые дорожки, канули в декабрьскую мглу. Сигарета с горьким привкусом слез была выкурена и Маргарита присела на мягкий пуф, погружаясь в воспоминания.