Я выхожу из ванной, укутанная в полотенце, и иду в комнату. Опускаюсь на кровать и оглядываюсь. Странно. Мне чего-то не хватает. Чувство насыщенности, которое было раньше, оно сейчас появляется не полностью. Обвожу взглядом комнату. На столе записка. Я подскакиваю и беру ее в руки.
Ушел за продуктами, скоро вернусь.
На лице появляется подобие ухмылки. Написано так небрежно, словно торопился. Не хватает только «Майонез купи! Без него домой не пущу!».
Что-то сподвигнуло меня даже залезть под кровать и достать коробку, а из нее фотографию. Провожу пальцем. Мы здесь такие счастливые и беззаботные. Фото помятое, но от нее до сих пор веет энергией, которую я не могу передать словами.
Внезапно тишину прерывает звук открывающейся двери. Я встаю и накидываю халат. Медленно прохожу в коридор и застываю в дверном проеме. Илья стоит с пакетами в руках и через какой-то промежуток времени зевает. Устал.
– Ты вообще спал сегодня? – спрашиваю его, опершись плечом и головой о стену.
– Нет, – отвечает он и снова зевает.
Проходит на кухню, я, немного поколебавшись, иду за ним. В теле сразу появляется щекотливое чувство. Ради меня, – крутится у меня в голове, – он делает это ради меня.
Пока Илья разбирает пакеты, я наблюдаю за ним, не отрывая взгляда. Мне так хочется сказать «спасибо», но понимаю, что одними словами все, что я чувствую к нему, не выразить. Поэтому решаюсь тихо прокрасться сзади и обнять. Сначала я делаю это неуверенно, но после, когда я ощущаю родное тепло, прижимаюсь крепче.
– Я скучала, – говорю тихо и абсолютно искренне.
Илья кладет свои руки на мои, которые обвивают его живот. Он поглаживает их своей шероховатой кожей. Я улыбаюсь ему в спину. По телу сразу идет волна спокойствия. Вот она, недостающая часть.
– Я тоже, – отвечает он. Затем поворачивается ко мне лицом и слегка целует в губы. Он проводит пальцами по порезам на щеках. Лицо Ильи сразу приобретает злость. – Убью.
– Тихо, – я обхватываю руками его лицо. – Теперь я дома, ты рядом. Я не хочу больше ничего, кроме тебя.
Илья хотел что-то ответить мне, но тут зазвонил его телефон. Разговаривая с собеседником, он немного удивился и косил тревожный взгляд на меня. Илья сказал, что не знает, приедем мы или нет. Мне не терпелось узнать, кто звонит и о чем они говорят.
После того, как Илья повесил трубку, я ждала, что он расскажет мне. Но делать этого, по-видимому, не решался.
– Ну, что там? – спросила я не в силах ждать.
– Твой брат.
Я нахмурилась. Значит, он знает не только про моих родителей, но и про Сашу.
– Что он?
– Вышел из комы.
Все тело как будто свело. Саша проснулся совсем не вовремя. Мой вид напоминал мясо, которое пропустили через мясорубку.
Я почувствовала, как Илья положил руку на мое плечо:
– Если ты не готова, я позвоню, и Алена скажет, что тебя сейчас нет в городе.
– Нет, – тут же отрезала я. – Мы поедем к нему. Вместе.
– Уверена? – спросил Илья. Он прекрасно знал ответ. Я кивнула и ушла к себе в комнату.
Лицо. Сейчас моей целью было решить проблему с лицом. Нужно убрать ссадины и синяки. Я достала всю косметику из своего арсенала и принялась замазывать весь этот ужас. Тональник не скрыл всего, но мне стало спокойнее смотреть на себя в зеркале. Дальше мы с Ильей искали мне подходящую одежду. Гардероб был полон юбок и всяких блузок, но мы все-таки нашли вещи, которые бы не причиняли мне особого стеснения. Илья помогал мне надеть брюки. Он старался делать это осторожно, не задев порезы. Я с нежностью смотрела на это. Мой мужчина.
– Почему ты улыбаешься? – спросил он.
– Мне нравится смотреть, как ты одеваешь меня.
Илья сладко ухмыльнулся.
Дальше мы поехали в больницу. Мои ладони потели от волнения. Мне до сих пор не верится, что со мной это происходит. Илья рядом, Саша вышел из комы, а Антон пойман. Все эти события свалились на мою голову неожиданно, и я не знала, как себя вести.
– Не переживай, – успокаивал меня Илья, поглаживая мою руку. – Главное – не волнуйся. Не подавай Саше виду, что что-то случилось.
– Легко сказать. А вдруг он не помнит меня? Как мне сказать ему, что родителей больше нет?
– Не говори, пока он сам не спросит, – ответил он. Черт, я, как и всегда, поражаюсь его спокойствию.
– Ладно, а что делать с Олегом? Как он, кстати?
– Все хорошо.
– Ты уверен? Я… Эм… Совершенно случайно сказала, что Лана его дочь.
– Я знаю, – спокойно ответил Илья.
– Знаешь? – удивилась я.
Я даже не заметила, как мы подъехали к больнице. Илья остановил машину и повернулся лицом ко мне, взяв мои руки в свои.
– Перестань капать на мозг себе и мне. Сейчас все хорошо. Ты рядом со мной, а значит в безопасности. Тебе просто нужно сейчас выйти из машины, подняться к брату и увидеться с ним. Поняла? – спросил он тоном, не требующим отказа.
И как думаете, что я сделала? Скорчила рожу.
Глупо, конечно, но другого способа не волноваться я не находила.
Мы вышли из машины, и пошли в больницу. За три года это здание стало мне почти вторым домом. Сюда я приходила за молчаливой поддержкой, сидя около Саши. Сюда я приходила, чтобы забыть на время о настоящем. Здесь я накапливалась силами.
– Ты готова? – спросил Илья, взяв мои руки в свои, когда мы стояли около палаты.
Я оглянулась назад, словно на меня смотрело прошлое. Дорога пройдена, и можно вдохнуть с облегчением, но я даже не могу выдохнуть из себя всю грязь. Я чувствовала себя заводом, который извергает из себя вредные вещества.
– Да, – ответила я, обернувшись обратно к нему. Пора отчищаться. Пора становиться собой.
Я толкнула дверь, и мне показалось, что здесь солнце светит ярче, чем обычно. Что дышать стало легче.
– Катя…
Голос послышался откуда-то снизу. Я взглянула на своего брата, в его глаза, которые слабо смотрели на меня.
– Саша! – я кинулась к нему на кровать и села на колени. – Как себя чувствуешь?
– Чуть… подбито, – ответил он, слабо улыбаясь.
Глаза наполнились слезами. Три года борьбы за выживание, три года в постоянных сомнениях о том, выживет он или нет. Все воспоминания свалились на голову.
– А где папа и мама?
– Они… – я не смогла произнести слово «мертвы».
Саша глубоко вздохнул.
– Как давно?
– Три года, – тихо ответила ему.
Он замолчал и отвел взгляд к окну, щуря глаза. Так хотелось сказать «прости» за то, что они не рядом.
– Мы справимся, – наконец ответил он. Я лишь кивнула. – С кем ты пришла? И где Алена?
– С одним человеком, который поддержал меня. А она… Скоро должна приехать.
– Позови его.
– Хорошо.
Я вытерла слезы перед дверью. Вышла и увидела на креслах Илью и Алену.
– Он зовет вас.
Мы втроем зашли в палату. Саша сразу же подозвал к себе Илью.
– Спасибо, – сказал он, протягивая тонкую костяшку. Илья ответил на рукопожатие.
Я видела, как Алена и Саша переглядывались. Поэтому взяла Илью за руку, и мы вышли из палаты, оставив их наедине.
***
Когда я просыпаюсь утром на следующий день, в голове стоит только одна мысль: «Исправь». Все поломанные дрова, всю ту кашу, которая заварилась пять лет назад. Эта мысль не раз приходила ко мне, но тогда мне казалось, что без Ильи не было смысла что-либо исправлять.
Илья уехал еще с раннего утра. Он поцеловал меня в лоб, пока я притворялась спящей, и написал записку, где говорилось, чтобы я не волновалась. Он уехал к Владимиру Игнатьевичу.