Думаю я, стуча пальцами по клавиатуре. Закрываю глаза и вдыхаю воздух через ноздри. Составление меню, малая часть бухгалтерии, спонсоры, немного партнёров – и все это, конечно, выпало на мою долю.
Как же я ненавижу работать.
– Екатерина Андреевна, – в кабинет зашла Светлана, новая секретарша.
Она положила листок бумаги на мой стол, и я, не глядя, подписала ее в графе «Подпись: Муромская Е.А.»
Тру пальцами глаза, стараясь снять напряжение. Запоминание имен постоянно меняющихся секретарш – тоже входит в обязанности моей должности. Олег перетрахал почти всех наших сотрудниц, и поэтому я приказала каждой девушке носить бейджики.
– Случилось что-то еще?
– Звонил Олег Юрьевич, - на ее щеках появился чуть заметный румянец, и я догадалась: Олег успел уже и с ней переспать. Значит скоро мне придется ее уволить, – просил передать вам зайти на 21 этаж, забрать оставшуюся часть документов.
Черт. Я точно скоро взорвусь.
Как же я ненавижу работать.
– Конечно, скоро этим займусь.
Света помялась у порога, смотря на носки своих каблуков. Ей от меня что-то нужно. Если быть точным, то кто-то. Я прикрыла глаза ладонью. Когда же это уже закончится? Влюбленные дурочки, они ведь не понимают намерений моего начальника.
– Да спрашивай уже, – устало сказала я.
Ее щеки покраснели еще больше. Мать его так, ну нельзя же быть настолько глупыми!
– А… Олег... То есть Олег Юрьевич, он приедет сегодня? – спросила она с надеждой в глазах. Где-то я уже видела. Тут два варианта: либо у 27 таких же секретарш, либо в зеркале.
– Пошевели мозгами, Свет. Если он попросил меня сходить на 21 этаж, то, как по твоему, Олег приедет или нет? – проворчала я.
– Я просто… – хватит мямлить! Так и хотелось прокричать ей это в лицо!
Встав из-за стола, я подошла к ней и положила свою руку на ее плечо. Я повторяю это уже в 28 раз, и, прости господи, меня в конец достали похождения Олега.
– Светочка пойми, он тебе не нужен. Да пусть богатый, да красивый, но это все не сходится с тем, что ты себе напридумывала. Лучше занимайся своей работой, и не лезь в эту дрянь. Договорились?
В ее глазах стояли слезы, и через секунду она выбежала из кабинета. Теперь мне стоит искать 29 секретаршу, и уж на этот раз я точно выберу замужнюю. Я разворачиваюсь к большим окнам во всю стену. Небо серое, уверена, что сегодня точно будет дождь. Света погрустит сегодня под капли дождя, которые будут тарабанить по ее окну. Дерьмо, это даже не грустно и не романтично, – это отвратительно.
Глупые интрижки, я их ненавижу! Олег накосячит, а исправлять мне. Тяжелыми шагами направляюсь к столу, за которым, кстати, тоже должен сейчас восседать Олег.
Как же я ненавижу работать.
***
Я постукиваю большими пальцами по рулю, немного качая в такт головой. В салоне играет песня AWOLNATION – Sail. Погружаюсь в текст с головой, но не забываю следить за дорогой. Дождь барабанит по лобовому стеклу, но музыка перекрывает бьющиеся капли. Я не хочу думать ни о чем. Просто на время забыться – иногда именно этого не хватает человечеству.
Проезжаю мимо здания «Медиа ИНМО», и невольно заглядываю в окна 7 и 8 этажов. Свет горит в двух кабинетах, где, скорее всего, еще трудятся работяги, желающие получить премию.
Или трудится Катя.
Ох, черт, нет. Нельзя о ней думать – это запретно. Нельзя, нельзя, нельзя… Говорят, самовнушение – это сильная штука, но сейчас оно почему-то не работает.
Смотри на дорогу и продолжай ехать дальше.
Я пытаюсь сосредоточиться на дороге, которая все тянется и тянется. Мне нужно домой. Там меня будет ждать Лана, которая запрыгнет мне на шею, и обнимет своими маленькими ручками. Я буду в окружении любви и тепла.
Но тебе нужны эти чувства не только от Ланы.
Да, я знаю, но также я знаю, что от Кати мне их точно теперь не получить. И это меня убивает.
Перестраиваю машину ближе к обочине и замечаю девушку, которая, обняв себя руками, идет под дождем, да еще и в ветер. Это не дело. Я останавливаю машину и открываю боковое окно.
– Тебя подвезти? – спрашиваю я, перекрикивая ливень и проезжающие машины.
Светлые волосы закрывают ее профиль, и из-за этого я не могу рассмотреть ее лицо. Девушка поворачивает свою голову, и в ней я узнаю Катю.
Вспомнишь, как говорится, оно и нагрянет.
Я медленно сглатываю, и пытаюсь решить, что же делать раньше. В моей маленькой панике есть вариант быстро свалить, но, черт возьми, она слишком мне нужна.
– Я промочу тебе сиденье, – бурчит она.
– Ничего страшного, – отвечаю я. Так, пора брать все в свои руки. Это мой шанс. – Садись давай, нечего девушке ходить одной. Тем более в такую погоду. Помнишь, что случилось в тот раз…? – %Запрещено цензурой%, поздравляю тебя, ты только что провалил свой шанс. Придурок.
Катя холодным взглядом обжигает меня, но я никак не реагирую. Она должна быть рядом со мной. Тогда, сейчас, всю жизнь.
– Хорошо, – глухо говорит она, открывая дверь.
Я незаметно делаю вздох, пока она усаживается. Когда Катя закрыла дверь, я выруливаю на дорогу. Может, спросить ее о чем-нибудь? Как удивительно, сейчас тебе не о чем поговорить с тем человеком, с которым когда-то ты мог говорить на любые темы свободно, не стесняясь. И это разрывает меня на куски, бросает в бездну, но только одно ее присутствие дает мне сил. Я не хочу, чтобы заканчивалась дорога.
Мы с Катей в студенческие годы могли кататься всю ночь напролет, не волнуясь о времени. Я восхищался ее индивидуальностью, полученной болью, но она привлекала меня, как никто другой. Чувствовалась эта горчинка в наших отношениях, за которую я и полюбил Катю. Но… Люблю ли я ее до сих пор? Она потерялась, а единственное, что осталось от нее прошедшей это глаза. Потерянные, пустые и одинокие.
– Почему пешком? – решил спросить я ее, когда мы остановились на светофоре.
Катя отвернула свою голову к окну, видимо, не желая рассказывать мне что-то. Она поджала губы и обняла себя руками. Защитная реакция. Угу, мы уже это когда-то проходили.
– Бензин закончился, – пробормотала Катя в воротник своего легкого пальто.
Нежелание признавать какое-либо поражение. Было дело.
– Странно, что ты не позвонила в такси. Или Олегу, – как бы мне не хотелось связывать ее с Олегом, но ворчливый ревнивец просыпается в Катином присутствии. И это меня раздражает.
Она молчала, скорее всего, думая о чем-то своем. Время от времени я поглядывал на нее боковым зрением, стараясь уловить реакцию, смотря на ее исхудалые руки и лицо. Щеки уже чуть впали, показывая высокие скулы, которые раньше и так были видны. Катя стала выглядеть по-королевски. Сногсшибательная одежда, дорогие украшения, да даже изменения во всем ее теле – я не узнавал ее. Но она меня не пугала. Никогда. Даже сейчас, созерцая ее новый облик, я видел то, чего никто не смог бы заметить: перенапряжение в ее организме, чувство одиночества и какая-то озабоченность.
Я всегда удивлялся, почему люди не замечают истинное лицо какого-нибудь человека. Все почему-то думают, что тайна глубоко зарыта в душе, но на самом-то деле все на поверхности. Посмотрите на поведение. Посмотрите в глаза. Вы все узнаете.
Говорят, что глаза – это зеркало души. Так загляните в него! Не нужно копаться в чьем-то дерьме.
– Через четыре перекрестка находится ресторан. Остановишься около него, пожалуйста.
– Я не хочу, чтобы ты уходила, – вырвалось у меня изо рта.
С минуту Катя помолчала, обдумывая свои дальнейшие слова, как думаю.
– Того же самого я хотела от тебя, – в какой-то момент говорит она.
Прикусываю губу, стараясь понять всю бездарность нашей ситуации.
Не исправить.
Ничего нельзя изменить. Это безысходность. Так тошно и противно. И грустно. И не счастливо.