- Начались изменения. Они пройдут дня два, может чуть больше. Я не хотел пугать тебя заранее, но это больно. Иногда очень. Ведь изменится твой костяк. И еще – тебе захочется крови.
Что ж, ему удалось меня испугать до холодного пота. А вампир продолжал:
- У тебя будет болеть спина, руки, ноги, зубы. Может подняться высокая температура вплоть до беспамятства. Но я буду рядом. Ты сильная девушка – выдержишь.
- А что были те, кто не выдерживал? – спросила я осипшим голосом.
- Были, - просто ответил мужчина. – Но им не помогали, а я тебе помогу. Мне же нужна спутница. Где я еще такую глупышку найду.
Вот ведь, гад, мне больно, а он опять надсмехается. Но вампир все же занялся делом. Сварил отвары обезболивающие и сделал даже мазь, которую стал втирать мне в спину и руки. Но ни отвары, ни мазь что-то не очень помогали – боль выкручивала суставы, а челюсть ломило так, как будто мне выдирали сразу все зубы. Слезы катились из глаз ручьем, и я каталась по кровати. Через несколько часов даже малейшее движение заставляло выть и терять сознание. Начался жар. Вампир обтирал меня холодной материей, предварительно раздев, но мне уже было все равно.
А потом началось невообразимое, что помнилось с трудом через череду бреда. Мне хотелось пить. Крови! Я ощущала во рту привкус соленного. Однажды я упала в детстве и разбила нос. Кровь лилась через гортань, и этот вкус я запомнила на всю жизнь. Тогда это вызвало чувство гадливости, так что меня вырвало. А сейчас я жаждала этого. Кусала свои губы до крови и слизывала языком выступающие капельки. Но потом мне дали напиться. Какая она сладкая – эта кровь, особенно, когда чувствуешь с каждым глотком биение чужого сердца. Это бодрит, заводит. Заставляет собственную кровь бежать в жилах быстрее, даже чувствуется гудение, скорость этого потока.
Своей кровью меня напоил Винольм. О, это было божественно! Кровь как будто зажгла во мне чувственность. Опять скрутило низ живота, захотелось ласк на своей коже. Голова кружилась. Это чувство заставило боль отступить на второй план. И я выгибалась уже в похоти, моля вампира сделать что-нибудь, чтоб прекратить эту пытку. Мужчина гладил меня, целовал, ласкал грудь, а потом пальцами проник в мои складочки, уже влажные от желания. Пальцы вампира нашли чувствительную точку и, нажимая и поглаживая, довели меня до моего первого оргазма. Правда тогда я еще не понимала, что это такое, но во мне как будто лопнула натянутая тетива, выпуская на свободу блаженство.
Облегчение было недолгим. Потом боль опять скрутила спину. Опять выворачивало суставы. Реветь уже не было сил, кричать от боли тоже. Только слезы не прекращали литься. А потом я опять бредила, и Винольм опять поил меня своей кровью. А что было дальше – не помню.
Очнулась я в бассейне на руках у вампира, который купал меня, смывая пот и кровь. Как не странно – ничего не болело, только на спине ощущалась тяжесть, как от груза. Повела плечами и сзади что-то зашевелилось. Что?
- Это твои крылья, глупышка, - увидев моё удивление, ответил Винольм. – Все хорошо. Больше больно не будет.
Я наклонилась к воде, пытаясь рассмотреть себя, какой я стала. Лицо вроде не изменилось, только глаза с красными искорками, которые отражаются в воде. Крылья тоже черные, как замша, бархатистые. Но пошевелить ими не получалось. Я не показалась себе страшной или ужасной. Все вполне выглядит нормально. Я рассматривала себя, как в зеркале, пока не поняла, что кроме крыльев, я совершенно обнажена, как и мужчина. Но, как ни странно, чувство стыда не пришло. А вот обнять вампира захотелось. Глядя на его мускулистый торс, плоский живот, узкую талию, длинные ноги и мужское достоинство вполне внушительных размеров опять захотелось испытать то чувство освобождения блаженства, которое уже дарили ласки этого мужчины. И страха не было.
Я смотрела в глаза мужчине, взглядом говоря о своем желании. Я хочу мужчину! Что бы сказала мама на такое поведение? Да разве бы я, оставшись человеком, позволила себе такие мысли? Нет. Во мне поменялось все! Даже желания и мысли! Даже нормы морали!
Видимо увидев мой призыв, Винольм подошел ко мне, провел ладонью по щеке и ласково сказал: