Подхватила вещи и вернулась к тракту. Уже к вечеру добралась до трактира, где заказала обед и комнату. Народа было немного, обстановка спокойная, так что я решила поужинать в зале, чтобы не быть одной со своей бедой. А зря. Нет, меня никто не узнал, но от нечего делать хозяин рассказывал приезжим о небывалом событии в жизни их поселка – нападении вурдалаков и вампиров. По словам этого «героя» выходило, что это он распознал среди постояльцев вампиров и оглушил «бабу по голове». А затем начал стрелять из арбалета в вампира и «попал ему аж два раза промеж крыльев». Еще ему повезло, и он разжился клыком вампира. «Когда тот сдох, и его перестали охранять», трактирщик вырвал ему зуб, пока маги не видели, а «вампир смотрел своими красными стеклянными зенками». По мере рассказа злость разливалась по телу жаждой крови и жаждой мести. На этот раз я жалеть не буду.
Когда в трактире все угомонились и разошлись по комнатам, а на кухне домывали посуду кухарки, я пробралась к комнате хозяина. Он был не один. Рядом с ним на кровати спала женщина, видимо, жена. Своим зовом я обездвижила мужчину, приказав не смотреть и не двигаться, а также не говорить и не кричать. Только слушать. Я прилегла рядом с ним на край кровати и, оголив плечо, прошлась когтями по коже шеи, где билась жилка, маня своим пульсом впиться. Но я не спешила.
- Герой, за вырванный вампирий клык ты получишь сейчас в своё горло сразу четыре моих. Они острые и длинные, они пройдут через твою кожу, как нож через масло, и достигнут твоей лживой крови. Если ты все хорошо рассмотрел в том нападении вурдалаков, то наверно должен был заметить, что вампиры стреляли в нежить и были на стороне людей. Так что заставило тебя напасть на тех, кто защищал людей от нежити? Ты сам вурдалак! И если тебя убьют, я буду рада. Отомщу вам всем, кто убивал моего друга, найду каждого и выпью вашу паршивую кровь, а еще лучше – спущу её лужей под вашими телами, как вы делали с вампиром. Запомни…
Я впилась ему в горло с ожесточением, хотелось разорвать его, но мне нужно было, что бы он остался жив. Я так его ненавидела, что даже кровь показалась мне отвратительной, горькой, мерзкой. Мерзким был человек. Клык Винольма я забрала, посоветовав трактирщику хвастаться шрамами от моих зубов. Затем зовом я приказала ему спать до утра и ушла. Хотела улизнуть из трактира, но было желание утром посмотреть на трактирщика.
Встала на рассвете, селение только просыпалось. Пастухи выгоняли стадо за ворота селения. Только подумала, когда же проснется трактирщик, как дом содрогнулся от двойного женского и мужского крика. Захлопали двери комнат, послышались торопливые шаги людей по коридору. Крик сменился на женское завывание, а потом резко стих. Я выглянула в коридор и тоже прошла к дверям хозяйской комнаты. Здесь у дверей стояли кухарка и горничная и стучали, спрашивая, что же случилось. Потом подошли постояльцы, кто-то предложил выломать дверь, но пока к разрушению никто не приступал. Через несколько минут дверь слегка открылась, и выглянуло бледное лицо испуганной женщины, которая лепетала, что все нормально, просто она увидела мышь, испугалась, запрыгнула на кровать и попала на мужа, который еще спал. А мужчина спросонья ничего не понял и тоже закричал, да еще ударил женщину. Семейное недоразумение, одним словом. Муж из-за двери хрипло поддакивал. Так как инцидент объяснили, обстановка разрядилась, все стали расходиться, посмеиваясь над женской боязнью мышей и тем, что может сделать жене муж, если его разбудить подобным образом. Но мне-то было понятно, что этот крик вызван кровавой раной на шее трактирщика. Интересно, жена и дальше будет покрывать своего мужа, или выдаст как кандидата стать нежитью? Трактирщик на людях не показывался.
Вскоре пришел попутный обоз, нашлось место в пассажирской повозке, и я отправилась обратно. Отпуск оказался испорчен. И то, что стригои появились и здесь, это очень плохо. Всю обратную дорогу решала предупреждать ли мага об их появлении или не вмешиваться.