- А ты мне расскажешь об особенностях детей? Когда крылышки появляются? Когда летать будут? Вот вампирские дети только к десяти годам летать начинают.
- И у стревов также, лет в пять крылышки выпускают, а к десяти-двенадцати взлетают. Вот родишь сына, я его всему обучу.
- А если будет дочь?
- Я буду так стараться, что будет точно сын. А потом постараемся родить дочку. У нас будет столько детей, сколько ты захочешь. У моих родителей пятеро, а я отставать не хочу. Вот окрепнешь, и не остановимся, пока не убедимся, что сын будет, - говорил стрев вроде серьезно, но глаза улыбались, а в уголках губ проскальзывало желание рассмеяться.
Оказывается, Ларкус ничего не сказал родителям о ритуале, не хотел к нам дополнительного внимания. А муж в постели старался, чуть не залюбил до того, что я взмолилась о пощаде. И только через три месяца после посещения храма почувствовала, что беременна. Даже не почувствовала, а догадалась. Лекарь подтвердил. Надо ли говорить, что стрев носил меня на руках, пытался угадать даже намек на моё желание, не отходил ни на шаг. А я была просто счастлива.
В положенный срок у нас родился сын – Наркис. Маленький мальчик с бледной кожей, белыми волосиками и серыми глазками – вылитый отец. Магию мне разблокировали, сняв амулет. Но волнения были. Я в любом случае любила бы своего сына, как и муж, но родители беспокоились, что у мальчика могут быть не белые крылья. Тогда его не признают наследником династии герцогов. Из-за этого отношения к сыну, мне кажется, я любила его еще больше. Младенцем он любил засыпать в коконе моих крыльев, их бархатистость нравилась ему, он терся о них своим личиком, засыпая. Это был контраст цветов - белая кожа сына и чернота крыльев. Именно увидев это, муж пригласил мастера зарисовать наш портрет. Картину велел повесить в наших покоях.
Сын рос смышленым мальчишкой, его любопытству не было предела. А непоседливость довела до того, что пришлось увеличить штат нянек, особенно на прогулках. И только отец мог приструнить его, заинтересовав боем на деревянных мечах или походом на конюшню посмотреть лошадок. А еще ему нравились полеты, когда я или Ларкус расправляли крылья, брали малыша на руки и летали над замковыми башнями и окрестностями. Ни какого испуга на личике мальчика не было, только восторг и заливистый смех.
Я очень скучала по маме, хотя переписку мы вели. Когда Наркис подрос, мы навестили их в Триле. Братья только что окончили академию и получили распределение как раз в свой город. Они возмужали и еще больше стали походить на нашего отца. Так что встретились все. Сестра к тому времени родила еще одного ребенка. Нежить не появлялась, и спокойная жизнь всех радовала.
В пять лет у сына появились крылышки. Перед этим он капризничал, терся спинкой обо все предметы, а когда прошел оборот, то очень плакал. Я, вспомнив боль, когда прорезались мои крылья, рыдала больше его. Крылышки были с чисто белым оперением. Все спокойно вздохнули, но забот прибавилось. Сын все норовил сбежать и полетать.
А жизнь продолжалась. Наркис взлетел к десяти годам, рос крепким, выносливым, учителя гоняли его сначала в классе за партой, а потом на замковом дворе с мечом. Глядя на уже взрослеющего сына, я поняла, что хочу снова почувствовать на своих руках маленькое тельце младенца.
Жизнь продолжалась. Я все успею.
Конец
как я вижу героев
Ривона до поездки на учебу
Стрев "Воин света"
Вампир Винольм
стригой нежить
Конец