Камера возвращается к началу очереди. Грузчики в спецодежде, но с интеллигентными лицами сидят на ящиках и тихо беседуют.
- Ну, как Юлий Соломоныч, ручки не болят? Небось, жалеете теперь, что Нобелевскую премию в «Роснанотехнологию» вложили. Забыли поговорку:
- Где Чубайс-там катастрофа.
- Чубайса уж сто лет как нет. Кто ж думал, что такая солидная фирма развалится. А ты Юзя почему в Шанхай не едешь? Тебе же там лабораторию дать обещали.
- В том то и дело, что не лабораторию, а замом руководителя лаборатории. А по китайским законам все приоритеты за руководителем. Что бы я ни открыл, все равно и патенты, и « нобелевку» какой- нибудь Сунь Хайчай получит. Вы вот первый в России нобелевский лауреат за последние двадцать лет. Я тоже хочу стать лауреатом из России. Кому ж о престиже страны думать, если не нам, русским евреям?
Камера покидает грузчиков-ученых и наплывает на беседующих мамашу и тетку.
- Я им говорю, я же только дочку заказывала, а вы мне двоих суете – возмущается молодая мамаша, - а мне регистраторша – извините, так вышло. Санитарка плохо гомеостат продезинфицировала.
- Я ей, а как в гомеостат две мои яйцеклетки попали?
- У нас, говорит, доктор непалец. Ему вера запрещает живое убивать. Вот две ошибки и наложились. Но это редчайший случай в нашей практике.
- Что же ты генотцу иск не вчинила?- встревает тетка.
- Знаешь, кто у него отец?- мамаша кивает на мальчишку, дерущегося в этот момент с сестренкой, наклоняется к уху тетки и что-то неслышно произносит.
- Да что ты?- тетка аж всплескивает руками от удивления,- и как его в Лондон занесло? Там же одна нищета, вроде нас, рожает. Богатые все в Курган едут.
- Жлоб он! Жадный, как хорек. Я с его адвокатом разговаривала, все объяснила, просила помочь. Ни цента на своего ребенка не дал.
- А как же закон о непредумышленном зачатии? - демонстрирует свои знания тетка.
- Плевать они хотели на законы. Хороший адвокат, говорят, двести лет может дело по судам таскать.
Мамаша умолкает, тетка, тоже сочувственно вздыхая, молчит.
- Черт с ним, этим козлом, сама выращу. Куда ж я теперь без этих разбойников? – весело заявляет молодая мама, и бросается разнимать детей.
К остановке подходит микроавтобус «Газель». Начинается погрузка. Грузчики подают внутрь ящики с мандаринами, апельсинами, кокосами, бананами и прочими дарами щедрой таджикской земли. Торговец укладывает их в салоне. Звуковое сопровождение стандартное: - Осторожно. Давай боком. Гляди куда бросаешь. Ай… ой…БИП. БИП…
Близнецам не стоится на месте, и они пролазят в дверь меж ног грузчиков. Мать их выдергивает, но как только дверь закрывается, тотчас, же открывает ее и залазит в машину, затолкав вперед ребятишек.
Подъезжает и останавливается рядом с микроавтобусом «Мерседес», следом джип с охраной. Охрана профессионально извлекает из «Мерседеса» босса, оттирает от «газели» замешкавшегося бомжа, усаживает хозяина и закрывает дверь. Бомж, выразив недовольство зажиревшими буржуями, не желающими стоять в очереди, открывает дверь и лезет в машину. За ним тип одетый не по погоде, следом веселые девицы. Высовываются в дверях и кричат чукче-полярнику:
- Папик! Давай с нами.
Чукча качает головой:
- Не по пути, однако. Девицы закрывают дверь, но полярник тут, же ее открывает и лезет следом.
Вид сверху. В ускоренном изображении очередь змейкой вползает в автобус. Перед последним пассажиром закрытая дверь. Тот отрывается от книги. Открывает дверцу и заглядывает внутрь. В машине пусто. Нет даже водителя.
- Рекорды Гиннеса, придумают тоже, – закрывает дверь и отступает на шаг. Машина трогается с места.
- Обычная телепортация. Кабинка нуль - транспортировки, передвижная. Поворачивает книгу. Крупным планом.
А. и Б. Стругацкие. 22 век. Возвращение.
КОНЕЦ
В букве О открывается диафрагма и высовывается собачья голова:
- Да не собака я, голован Щекн. Ну, люди, ничего не видят. Только глазеют!
КОНЕЦ
СТАРОЕ ДОБРОЕ РОЖДЕСТВО
Идут старинные часы. Наперекор суетливому веку, неторопливо качается длинный маятник. На полустершейся медной пластинке можно разобрать надпись «Кремер и К» 1897 г. Девяностое Рождество отзванивают часы. Под их бой начинал свои рождественские каникулы толстенький чиновник, первый владелец этих часов.
Вот он идет в знаменитые Андрушевские бани, смыть грехи, отпарить душу. Сколь приятна русскому глазу сия картина. В тумане парилки мелькают березовые веники, слышны покряхтывания и протестующие крики, когда банщик Иван, не рассчитав силы, прикладывает свой веник к розовым округлостям. Плещет вода из шаек, Густо пахнет липой чай, что наливает в буфете румяная Маша…
- Чу! Опять знакомая картина. Из-за двери, обитой дерматином, вылетают, один за другим потные толстенькие чиновники. Сквозь туман обещаний и оправданий слышен свист « березового веничка» в начальственной руке. Сидящие в приемной перебирают отчеты, полные воды и готовятся к «бане». Румяная секретарша Марина передает по телефону годовые сводки, от которых отчетливо пахнет «липой».
Н-да. Мы, кажется, забрались в другой век. Вернемся в минувший.
Чистенький и бодрый чиновник носится за подарками. Вот он тащит из лавки купца Ерохина корзину, набитую сластями, из соседней «Галантереи» - бумажное платье королевы и, неизвестно откуда взявшийся, канделябр. Родственников легион, и не дай бог забыть для кого-нибудь подарок…
… из универмага «Ленинград» в фирменный магазин «Юность», из «Спорттоваров» в «Культтовары» летит председатель профкома. Автобус уже забит наполовину. Дюжина африканских там-тамов соседствует с пятипудовой гирей, сохранившейся, вероятно со времен Ивана Поддубного, два декоративных самовара и три десятка кубков – «Победителю международной парусной регаты» - призы участникам социалистического соревнования среди лесозаготовительных бригад. Пианино и орган для самодеятельности и, неизвестно как затесавшийся в эту компанию, пресс для изготовления литейных форм. Председатель спешит, времени до конца года осталось мало, а деньги по смете истрачены лишь на треть…
… княгиня Мария Николаевна нервничает. Скоро ехать на рождественский благотворительный бал, а платье не готово. Две портнихи и горничная испуганно порхают вокруг нее, в спешке обметывая края не на ту сторону и путая левый рукав с правым. Горничная прикрепляет алмазные подвески прямо на комбинацию…
… старший прораб Максимов готовит дом к сдаче. Два дюжих сварщика таскают сварочный агрегат с этажа на этаж, приваривая батареи отопления, почему-то, к трубам канализации. Попутно, выясняется, что забыли подвести холодную воду. В подвале срочно монтируются морозильные установки для охлаждения горячей воды. Проныра снабженец, вместо ручек для рам достал на складе областного музея львиные морды с кольцом в носу, каждая полпуда весом. Теперь их пытаются приделать к форточкам. Дом должен быть сдан – кровь из носу – в этом году…
Предновогодние хлопоты. Сколько их видели старинные часы. Сколько раз в последний день уходящего года, когда до Нового года оставалось две минуты, с бокалами шампанского (напитка «Тархун» во время «сухого закона») в руках, люди говорили друг другу: «С Новым годом! С новым счастьем!» Ведь счастья в Новом году желают во все времена.
Четверть века прошло с тех пор, как я написал эту юмореску. «Много пролито крови и фраз» - как пел Высоцкий. И строй изменился, и страна со второго места по ВВП скатилась на ..надцатое. Правящая партия по другому называется, хотя кадровый костяк сохранился, куда ж от них денешься от «толстеньких» чиновников. Из такого уж вещества они сделаны, что в воде не тонут. И порку от начальства легко перенесут, особенно «березовым» веничком по мягким местам, еще румянее станут. Идет, между прочим, порка. Сразу после выборов, президент с лидером принялись искать виновников провала «Единой России». Уж насколько электорат Свердловской области всегда был настроен антикоммунистически, а за «единоросов» не проголосовал. Губернатор Мишарин по области носился, агитировал так, что в аварию залетел. Может, думал, пожалеет его народ – не пожалел, слишком достали вы наш сердобольный народ.