- А когда?
- Ну так часа через три должны. А какая у вас литера? - задал он свой любимый вопрос.
- J-31.
- А... - разочарованно протянул тот, - так у вас там всего два места.
- Без них-то все равно не уедешь.
- Ну, конечно... - согласился тот.
- Слушай, - совсем тихо заговорил Игорь, - нам бы чего-нибудь с растаможкой придумать.
- Это можно, - сказал тот, довольный, что беседа перешла к основной части, - я щас с пацанами поболтаю и вернусь. Щас все решим.
Пошептавшись с пацанами в таможенной форме, он вернулся.
- Ну чё, сто восемьдесят с мешка.
- Ты что? У нас же мешки по девяносто килограмм. Это чего: две тонны с кило?
- Как девяносто? - он вытащил из папки свой любимый факс, - а, точно, вы ж J-31.
Видишь, я спутал, тут у пацанов G-31, у них по сто семьдесят три, а у вас девяносто два. Ща все переиграем.
- Подожди, понимаешь, у нас только баки остались. Нормально или раскинуть?
- Без разницы, - махнул он рукой, - погоди секунду.
Таможенники, когда он к ним подошел, замахали понимающе головами и вынесли вердикт. Бойкий паренек ринулся обратно - он вообще всеми силами изображал лихорадочную деятельность.
- Ну чё, три с половиной тонны за все, - посмотрел он выжидательно на Игоря.
Игорь ожидал не меньше четырех, поскольку обычной ставкой было полторы тысячи с машины, но таможенники ввелись в заблуждение сильно заниженным весом. Игорь, по возможности стараясь скрыть радостную улыбку, обреченно протянул:
- Хорошо... - получилось неплохо, - и он продолжил, меняя тему разговора: - Только знаешь, там три машины полностью наши, может, можно их не разгружать, а то нас пятеро всего...
- Придумаем чего-нибудь, - на его лице отразились нехитрые мыслительные процессы. Раз пятеро и три машины, то можно было и побольше запросить. Тяжело вздохнув, он достал таможенные декларации и, отсчитав пять штук, продолжил:
- Значит, так, напишите на одиннадцать лимонов, ну, раскиньте между собой, чтобы...
- Ну, понятно, как всегда.
- Да, детского ничего не пишите, там новое положение вышло...
- Ага, хорошо.
*** Фил и Леша стояли внутри "КамАЗа"; схватив очередной мешок, они скидывали его на спину Игорю, который, слегка прикрякнув, подкидывал его, устраивая поудобней, и оттаскивал метров за пять, где скидывал его на окованный железом метровый уступ, там мешок подхватывали и волокли дальше, внутрь таможни, Буба и Олег. Вдруг навстречу им вынырнул стремительный владелец папки.
- Слышь, - обратился он к Игорю, - можно тебя на секунду?
- Справитесь? - спросил Игорь, сбрасывая очередной мешок со спины.
- Иди, наших всего штук пять осталось.
Они отошли в маленькую комнату, щедро пропитанную запахами сивухи и никотина.
- Ну чё, все нормально, - начал тот, - давай сейчас рассчитаемся, и можете загружать.
Игорь тщательно заранее собранные деньги отсчитал, его собеседник также тщательно их пересчитал, после чего они, весьма довольные друг другом, разошлись.
Потом все задвигалось в ускоренном ритме, наши друзья-челноки грузили мешки обратно в машину, договорились с водителями, но вот наконец воровато озирающийся таможенник сорвал пломбы, и четырехмашинная кавалькада двинулась на вокзал.
*** Тележки с мешками стояли вдоль стены вокзального дворика, на них лежали усталые и измазавшиеся Игорь, Фил и Леша.
Несмотря на богатый опыт загрузо-разгрузочных работ, вымотались они основательно, а ведь работа еще только началась.
Пока эта троица устало возлежала на мешках, изредка лениво перебрасываясь словами, Олег с Бубой бегали в поисках вагона, этот багажно-почтовый поезд вечно таскали по всему вокзалу.
Подошедший черноволосый красавец, обладатель орлиного носа и холеных ногтей, тронув брезгливо и осторожно Филовский грязный свитер, заговорил с густым кавказским акцентом:
- Слушай, брат, где старший, а?
Фил поднял голову и, прежде чем он успел что-нибудь сказать, Игорь встал с мешка и, неторопливо переваливаясь, подошел.
- Салман, привет.
- Здорово, - джигит расплылся в улыбке. - Слушай, а я думаю, кто это весь тавар из Китая увез, а это Игарек.
- Ну, так уж и весь, - в тон ответил Игорь, подавляя сильнейший порыв заговорить с акцентом.
- Ай брось, ни скромничай, - здесь он слегка посерьезнел, но улыбку с лица не согнал и спросил участливо: - Как съездил, а?
- Да нормально, затрахались только во Владике сидеть, почти неделя уже.
- Ай ладно, главное - тавар нармально палучил.
- Да тоже... там два мешка еще где-то застряли.
- Слушай, о чем гаваришь, это ж для тебя мелочи, - сказал Салман с извечной человеческой щедростью к чужому.
- Да какие там мелочи, будем теперь здесь сидеть, ждать, пока привезут.
- Знаешь, извини, там друзья приехали, сидим отдыхаем. Па дружьбе сто баков.
Тебе ни обидно будэт?
- Да нет, нормально. Держи. - Игорь сунул ему украшенную Франклином бумажку.
- Значит, слушай, - начал Салман, небрежно опустив бумажку в карман, праблэмы будут, там падайдет кто, еще что-нибудь, я в казино, в "Уссурийском". Харашо?
- Понял.
- Ну, счастливо дабраться.
Все менялось на великом челночном пути, садились в тюрьму таможенники, снимали с работы чиновников, менялись тарифы и суммы взяток, запрещали одно и разрешали другое, но одно оставалось неизменным: из года в год собирал Салман свою дань.
Всегда красиво и по сезону одетый, без малейшего намека на переменчивую мафиозную моду, подходил он к челнокам, и те безропотно отдавали ему свои трудовые доллары и рубли. Брал он вполне умеренно, после таможни и перед железной дорогой деньги эти казались сущей ерундой, и никому не хотелось наживать из-за них неприятности.
Да... ведь вся страна знала его, бесчисленные группы челноков прошли мимо, челноки челябинские и уфимские, московские и новосибирские. Встретившись, они, бывало, под конец неторопливой беседы спрашивали лениво: "А что там Салман, сколько сейчас берет?"
Где ты, Салман? Где ты, веселый разбойник, нежадный грабитель? Что случилось с тобой?