Восстановление ордена
Как встретили послание о роспуске ордена иезуиты и все христиане-католики? Орден подчинился ему с покорностью лишь там, где правительства привели послание в исполнение. При этом, конечно, не было недостатка в протестах и в самых невероятных попытках унизить и загрязнить память Климента XIV. Образованная Европа встретила уничтожение ордена с восторгом; народ почти всюду отнесся к нему безучастно. Кое-где слышались громкие жалобы монахинь и других ревностных сторонников культивируемого орденом благочестия. Но нигде, ни в Европе, ни вне ее, исполнение послания не встретило серьезного сопротивления со стороны масс. Создается впечатление, что орден везде потерял всякое доверие к себе. Общественное мнение не обнаружило никакого сочувствия к трагическому элементу его падения; оно отнеслось почти равнодушно к тем жестокостям, которые совершил Помбал. В несправедливостях, которым подверглись в разных местах иезуиты, видели справедливое возмездие или, по крайней мере, считали их необходимыми в интересах прогресса, «просвещения и добродетели».
Рим сказал свое слово. Орден официально умер. Но там, где воля папы не имела силы, он открыто сопротивлялся папскому приказанию и без всяких затруднений становился под защиту государей-еретиков или атеистов, желая как будто даже в момент своей гибели доказать, что интересы ордена стоят для него выше клятвы верности, которая должна была по воле основателя неразрывно связывать его с папским престолом.
Оригинально, что под свою защиту орден взяли как раз наиболее прославленные государи эпохи Просвещения: прусский король Фридрих Великий и императрица Екатерина II; оба думали, что они не в состоянии обойтись без иезуитов в преподавании. Но в Пруссии благосклонность правительства продолжалась недолго. В 1776 году король по докладу епископа Гогенцоллерна фон Кульма приказал силезским членам ордена отказаться от имени иезуитов и называть себя впредь «священниками королевского учительского института». В 1781 году этот институт был уничтожен, а в 1786 году остатки иезуитской конгрегации в Силезии вынуждены были разойтись.
В России иезуиты были более счастливы. Екатерина II не только запретила опубликование папского бреве, но в 1782 году даже разрешила иезуитам, находившимся в бывших провинциях Польского королевства, избрать себе генерального викария и, следовательно, образовать вполне независимую монашескую конгрегацию. Император Павел, бывший вообще человеком крайне неуравновешенным, относился к иезуитам с еще большей благосклонностью; он призвал членов ордена в Петербург, возвратил им Виленский университет, способствовал их миссионерской деятельности среди немецких колонистов на Волге, богато одарил полоцкий новициат, чтобы усилить прилив новых членов, наконец, не побоялся обратиться к курии с предложением одобрить неповиновение польских иезуитов и санкционировать дальнейшее существование ордена.
Папа Пий VI занял в иезуитском вопросе, судя по всем признакам, позицию несколько отличную от той, что занимал его предшественник Климент XIV. Он, по-видимому, тайно поощрял польских иезуитов крепко стоять на своем. В 1793 году он закрыл глаза на то, что герцог Пармский вызвал из России нескольких иезуитов.
Еще большие надежды орден мог возлагать на Пия VII Чиарамонти. В 1773 году он, тогда еще епископ в Тиволи, с крайней неохотой выполнил приказ о роспуске ордена и всегда держал бывших иезуитов в большом почете. Действительно, 7 марта 1801 года он восстановил орден в России, а 30 июля 1804 года по просьбе короля Фердинанда IV — в Неаполе и Сицилии. Эти акты формально провозгласили разрыв с политикой Климента XIV и ясно показали всему христианскому миру желание курии возродить орден в прежнем блеске.
Потребность в восстановлении ордена проявлялась с большой силой и в других местах. Еще в 1794 году Жан де Турнели основал в Бельгии Общество Сердца Иисуса, преследовавшее главным образом задачи преподавания; к нему примкнуло много иезуитов. В Италии тиролец Пакканари, честолюбивый авантюрист, выдал себя за второго Игнатия и основал в 1797 году Общество Веры Иисуса с определенной целью реставрировать иезуитский орден под другим именем. Оба общества слились в 1799 году; а в 1803 году они соединились с русскими иезуитами и в течение беспокойной эпохи наполеоновского господства тайно подготавливали восстановление ордена в странах, которые незадолго перед тем, казалось, были навсегда закрыты для него.