Поднимаясь берегом к Акре, император попытался овладеть Замком Паломника. "Но тамплиеры ответили ему, что если он не уберется, они отправят его туда, откуда он не возвратится больше". Фридрих поспешно уехал, чтобы возобновить попытку утверждения своего господства в порту Акры.
Так как германские корабли уже снимались с якорей, патриарх и тамплиеры использовали средства, полученные от французского короля, чтобы нанять рыцарей для защиты Святой Земли. Фридрих, не желавший потерять ни одного стоящего человека для ведения войны в Ломбардии, [*1] грубо приказал им уняться. Магистр ордена Храма указал ему, что соглашения с Египтом противоречат союзу с султаном Дамаска, "что оставляет у нас меч в ране". Фридрих не ответил сразу, но на следующий день созвал на акрском взморье общее собрание, где осыпал Пере де Монтегаудо обвинениями и оскорблениями. Потом, не допустив возражений, император возвратился в город и повелел усилить отряды своих арбалетчиков у ворот и главных зданий. Немцам приказывали выпускать тамплиеров, ежели они того захотят, но стрелять по тем, кто попытался бы вернуться. Патриарх на это ответил всеобщим отлучением сторонников императора.
Между тем положение Фридриха становилось невыносимым; он и сам торопился уехать. По словам патриарха Герольда, Фридрих увез катапульты и камнеметы, предназначенные для защиты города, а некоторые из них отослал султану "как своему доброму другу". Наконец,1 мая, под свист возмущенных жителей, он поднял парус. "Да будет угодно Богу, чтобы он никогда не возвратился", - вздохнул на исходе сил и негодования патриарх. [400]
Германское вторжение в Святую Землю и на Кипр вызвало тяжкие последствия. Оно привнесло новый элемент раздора на эту уже истерзанную землю, где с отъездом Фридриха разразилась война между его маршалом Рикардо Филанджери и Ибеленами. Еще более серьезные последствия оно имело для тамплиеров, ибо Фридрих никогда не простил, что они преградили ему путь и разоблачили двусмысленность его поведения. Его письма, разосланные ко всем европейским дворам, полны змеиного шипения и распространяют ядовитые обвинения о сговоре рыцарей Храма с врагом. Многие подозрения, нависшие в дальнейшем над Домом, берут начало в этих желчных речах императора.
Обвинив рыцарей в том, что они с радостью встречали посланцев султана Дамаска и участвовали в отправлении мусульманских ритуалов в командорстве Акры, он положил начало будущим судебным обвинениям, приведшим к упразднению ордена. Однако изначально это была только вульгарная реакция Фридриха на скандал, вызванный его собственным поведением в Палестине. [401]
В октябре 1232 г. Пере де Монтегаудо уже не был магистром ордена Храма. Его преемник, Арман Перигорский, прежде являлся магистром в Сицилии и Калабрии[402] , где отношения между орденом Храма и императором становились все более натянутыми. Тем не менее тамплиеры непосредственно не вмешивались в войну киприотов против маршала Филанджери, хотя и были крепко связаны с семьей Ибеленов. "Старый Государь Берофы", Жан д'Ибелен, глава киприотов, умер в 1236 г. Он сумел противопоставить французский рассудок немецкому насилию и расстроить маневры Фридриха и его наместника. Жан д'Ибелен высоко ценил орден Храма, коль скоро облачился в его одеяние незадолго до своей смерти. Он дал обет, когда упал с лошади и едва не разбился. "Очень воспротивились этому его дети, и в великом трауре были все люди страны, но ничего не вышло, он отправился, освобожденный, вопреки всем, в орден Храма и велел отвезти себя в Акру. Он недолго пробыл братом и принял прекрасную кончину". [403]
Кончина д'Ибелена и отсутствие в Сирии светского государя отдали власть в руки патриарха и обоих магистров. Тамплиеры упорно возвращались к своей идее альянса с Дамаском против Египта. Они видели, что опасность шла из Каира, и желали приобрести союзника разобщенным христианам. К несчастью, договориться тамплиеры и госпитальеры не смогли. Если первые протягивали руку Дамаску и вступали в союз с Ибеленами, то вторые склонядись к договору с Египтом и покровительствовали Филанджери. Рыцари обоих орденов избивали друг друга на улицах Акры и по очереди осаждали одни других в командорствах. Кроме прочего, тамплиеры отомстили императору, потеснив тевтонских рыцарей, которых они изгнали из Акры и принудили укрыться в принадлежавшем им замке Монфор. Тем не менее с затуханием кипрской войны на мгновение затишье воцарилось и в Сирии. Многочисленные паломники путешествовали за море, несмотря на анафему, которой Григорий IX предал всех, кто отплывал в Святую Землю, вместо того чтобы прийти ему на помощь в борьбе против гибеллинов (сторонников императора) в Ломбардии.
Султан Дамаска тоже искал союзников, выступая против Египта. Филипп Новарский, друг Ибеленов и свидетель этих событий, рассказывает об этих переговорах: [404]
Наши паломники, возвратившись в Акру, [*2] в скором времени отправились разбить лагерь в пальмовой роще Каифаса, чтобы дать лошадям травы, а когда травы стало недоставать, двинулись, дабы стать лагерем у источника Сепфорского; и покуда они там были, к ним приехал посланник со стороны султана Дамаска, чтобы договориться о перемирии. Сей султан носил имя Салаха [султан Салах-Исмаил] и приходился сыном Сафадину ле Эйделю [Сейфеддин, брат Саладина]. Дело с одной и другой стороны пошло так, что между ним и христианами было заключено перемирие, и по перемирию он передал замок Бофор и замок Сафет тамплиерам, и всю Иерусалимскую землю, кою держали франки, от морского побережья до реки Иордан. И христиане заверили его, что не заключат ни перемирия, ни мира с вавилонским султаном без него и его согласия, и станут его союзниками против этого султана, и что они отправятся разбить лагерь в Аскалон или Яффу со всеми своими силами, дабы помешать султану Вавилонии пройти по их земле и вступить на землю Сирии; и вышеназванный султан [Дамаска] должен был расположиться рядом с ними, в устье реки Яффы. На всех этих соглашениях поклялись бароны войска, и султан и его эмиры, и с самого начала им передали вышеупомянутый замок и землю Сайетты и Табари. Когда перемирие было заключено, как вы это слыхали <...> христиане отправились разбить лагерь в Яффе. И Салах Дамасский, и правитель Шамеля [Хомса] с ним расположились у истоков реки со всем своим войском. Это перемирие <...> было договорено и заключено по совету ордена Храма и без соглашения с орденом Госпиталя святого Иоанна, так как орден Госпиталя договорился о перемирии между султаном Вавилона и частью христиан и заставил поклясться в нем короля Наваррского, и графа Бретонского, и многих других паломников, которые не подумали о клятве, принесенной султану Дамаска. Король Наваррский и граф Бретонский, и прочие паломники <...> уехав из Яффы, вернулись туда и отправились в Яффу, и наняли корабли, чтобы переправиться за море в свои страны. Магистр ордена Госпиталя, брат Пьер де Виельбрид, который поклялся в этом перемирии, но ничем не присягнул дамасскому султану, отъехал из Яффы со всем своим монастырем и отправился в Акру и потом в ней и остался. Люди Земли и тамплиеры, и граф Неверский, и часть паломников остались в Яффе и не пожелали ни уезжать, ни отказываться от договоренностей, которые они заключили с султаном Дамаска.
Столь мастерски спутав дипломатические карты, Тибо Шампанский улизнул, не обращая внимания на герцога Корнуэльского, который высадился с английскими крестоносцами вскоре после отъезда наваррского короля.
Ричард Корнуэлъский, как и его брат Генрих III Английский, был одновременно любителем пышности и благочестия, образованным и некомпетентным. Более того, его шурином бъш Фридрих II, и впоследствии он должен был выставить свою кандидатуру на наследование короны Империи. Крестовый поход он предпринял под руководством госпитальеров, со времени своего отъезда из Англии находился в обществе великого прецептора [*3] этой провинции, и, естественно, покровительствовал политике иоаннитов в Палестине, хотя "тамплиеры держали его очень крепко, дабы он придерживался перемирия и условий султана Дамаска". Тем не менее, несмотря на настоятельные просьбы, Арман Перигорский не смог помешать Ричарду ни тогда, когда последний высказался за союз с Египтом, ни тогда, когда он доверил бальи императора Фридриха замок Цезарею, приведенный в порядок англичанами.