Теперь настала очередь Родоса, еще одной крепости, которую Мехмед 11 не сумел взять. Обосновавшиеся там рыцари-госпитальеры всегда опасались того, что однажды Селим непременно на нее нападет. Для турок нестерпимым было даже не то, что Родос давал прибежище и снабжал пиратов, нападавших на османские суда, а то, что рыцари держали в качестве рабов многих мусульман, захваченных во время корсарских рейдов на суда, перевозившие мусульман, совершавших паломничество в Мекку. Те из них, кому удалось бежать с Родоса, жаловались на то, что с ними жестоко обращались и что часто такое обращение заканчивалось смертью для тех, кто не сумел бежать и не мог внести за себя выкуп.
Сулейман лично командовал своей армией. Осада продолжалась пять месяцев, и 20 декабря 1522 года турки приняли капитуляцию крепости Родос. Рыцари понесли большие потери, и им было позволено покинуть остров. Вскоре туда прибыли переселенцы из балканских провинций и Малой Азии. Рыцари отплыли на запад, но смогли найти постоянное прибежище только в 1530 году, когда они обосновались на неприветливом острове Мальта («который был не более чем скалой из мягкого песчаника»), предложенном им Карлом V при условии, что они возьмут на себя ответственность за оборону Триполи, который был испанским аванпостом в Северной Африке. Для турок завоевание Родоса стало еще одним шагом на пути к установлению полного контроля над восточной частью Средиземного моря. Но они не сумели воспользоваться торговыми и стратегическими возможностями этого острова. Венецианский посланник Пьетро Зено почти сразу же обратил внимание на это упущение и уже в 1523 году отметил, что «султан не видит в Родосе никакой пользы». К тому времени в этом регионе в руках турок были все крупные острова за исключением Кипра и Крита.
После победы Селима 1 над мамлюками, империя получила подданных, исторические традиции которых отличались от исторических традиций народов, завоеванных турками до этого момента. Военные кампании против Византии и христианских государств Балканского полуострова в какой-то степени были инспирированы риторикой «священной войны», согласно которой долгом мусульман являлось расширение сферы господства ислама за счет территорий, принадлежавших неверным. В Малой Азии лишь часть государств, аннексированных османами, была населена такими же, как и они сами, тюрками и мусульманами, то есть людьми, имевшими такие же культурные традиции. Население территорий, принадлежавших мамлюкам, требовало иного подхода, поскольку эти новые подданные Османской империи хотя и являлись мусульманами, но были арабами, культурные традиции которых весьма отличались от османских и имели более длительную историю.
Завоеванные мамлюками земли вскоре были реорганизованы в провинции Османской империи. Была поставлена цель установить такие отношения, которые способствовали бы тому, чтобы новые подданные поверили в «естественность» османского порядка. В преамбуле к обнародованному в 1519 году своду законов сирийской провинции Триполи высказывалась идея того, каким образом султан намерен узаконить свою верховную власть. В ней утверждалось, что этой провинцией прежде управляли «тираны» (т. е. мамлюки), которых Всевышний лишил власти, чтобы даровать ее более достойным правителям, османам. Далее говорилось о том, что мамлюки неправильно распорядились теми полномочиями, которыми их наделил Всевышний. И напротив, османское правление под руководством султана, наделенного многими качествами, которые обычно приписывали Всевышнему, введет провинцию в эру справедливости.