На протяжении 30-х годов ОУН проводила свою «войну» с польским режимом, осуществляя нападения на правительственные учреждения, местные органы власти, почтовые конторы, организовывала акции саботажа и убийства. Но ОУН не считала насилие и террор самоцелью. Ее члены были убеждены, что революционными средствами ведут национально-освободительную борьбу. Непосредственная цель такой тактики заключалась в том, чтобы убедить украинцев в возможности сопротивления и держать украинское общество в состоянии «постоянного революционного брожения». В 1930 г. интегральные националисты объяснили свою концепцию «перманентной» революции таким образом: «Путем индивидуального террора и отдельных массовых выступлений мы охватим широкие слои населения идеей освобождения и вовлечем их в ряды революционеров…Только непрерывно прибегая к новым акциям, мы сможем поддержать и развить постоянный дух протеста против властей и сохранить ненависть к врагу и стремление окончательной расплаты».[12]
Эффективность деятельности оуновских структур во многом зависела от количества поступающих в их кассу средств. Потому боевики ОУН регулярно нападали на банки, кассы и почтовые конторы. Только в июле 1931 г. были совершены налеты на банки в городах Бориславе и Коломые, а в районе Перемышля была захвачена почтовая машина, которая перевозила деньги. Боевикам удалось захватить несколько десятков тысяч злотых.[13]
Кроме множества актов саботажа и «экспроприаций» государственного имущества и средств, члены ОУН организовали и осуществили более 60 покушений и убийств. В 1932 г. оуновец Ю. Березинский убил комиссара польской полиции города Львова Э. Чеховского. Ответом на голодомор, организованный в Украине сталинским режимом, стало убийство во Львове советского дипломата А. Майлова. Данную акцию подготовили С. Бандера и Р. Шухевич. 21 октября 1933 г. 18-летний студент Львовского университета Николай Лемик застрелил Майлова, после чего сдался в руки польской полиции. Со временем Бандера свидетельствовал: «Я лично дал приказ Лемику и предоставил ему мотивы и инструкции. Мы знали, что большевики будут в искаженном свете представлять то убийство и потому мы решили, что Лемик должен сдаться в руки полиции».[14] На суде, который состоялся 30 октября того же года, Лемик в присутствии журналистов из многих стран Европы заявил о мотивах убийства. Боевик был приговорен к пожизненному заключению. Польский суд не мог вынести смертный приговор, так как Лемику еще не исполнилось 20 лет.
Еще одно политическое убийство было совершено 15 июня 1934 г. в Варшаве. Жертвой стал министр внутренних дел Польши генерал Бронислав Перацкий. Решение об убийстве приняло высшее руководство ОУН в Берлине. Это был акт мести польским властям за проводимую ими репрессивную политику на украинских землях. После гибели Перацкого было арестовано и предано суду 12 человек. Бандера был арестован еще до покушения на министра во время пересечения польско-чешской границы. Н. Лебедя, который бежал в Данциг, арестовали немцы и передали польским властям. Суд над оуновцами проходил с 18 ноября 1935 г. по 13 января 1936 г. в Варшаве. Кроме Бандеры и Лебедя судили Я Карпинца, Н. Клымишина, Е. Зарицкую, Я. Чорния, Я. Рака и других. На скамье подсудимых не было только убийцы министра Г. Мацейко, которому удалось избежать ареста. В ходе суда обвиняемые отказывались говорить по-польски, здоровались приветствием «Слава Украине!», они превратили зал суда в трибуну пропаганды идей ОУН. Вину подсудимых польский суд сумел доказать благодаря тому, что в руки польских властей попали материалы из архива Провода ОУН, который обнаружила чешская полиция в Праге. По мнению члена оуновского руководства В. Мартинца, чешская полиция передала документы из так называемого «Архива Сеныка» полякам и они фигурировали в материалах суда.[15]13 января был объявлен приговор: Бандера, Лебедь и Карпинец приговорены к смертной казни, 2 человека к пожизненному заключению, остальные — от 7 до 15 лет заключения.[16]
Процесс вызвал большой резонанс. Потому польское правительство не решилось привести приговор в исполнение и начало переговоры с легальными украинскими политическими партиями о «нормализации» украинско-польских отношений. Бандере, Лебедю и Карпинцу смертная казнь была заменена пожизненным заключением. Это дало возможность организовать над Бандерой и членами краевой экзекутивы ОУН еще один судебный процесс, на этот раз во Львове в 1936 г., по делу нескольких террористических актов, совершенных оуновцами. В ходе нового суда к различным срокам заключения был приговорен 21 член ОУН.
Националисты осуществляла теракты и против тех украинцев, которые были не согласны с политикой ОУН. Так, в 1932 г. во Львове был убит директор украинской гимназии Иван Бабий, который препятствовал работе оуновцев среди учащихся и сотрудничал с польскими властями. К убийству были причастны также некоторые гимназисты. Это был самый известный случай, когда оуновцы действовали по принципу, который провозгласил Н. Михновский: «Все, кто во всей Украине не за нас, те против нас». Летом 1936 г. С. Бандера в польском суде сделал заявление о причинах убийства И. Бабия. Он говорил: «Директора Бабия ОУН приговорила к смерти за то, что он активно сотрудничал с польской полицией и сознательно подавлял украинское революционное подполье, выдавал польской полиции украинских гимназистов и студентов».[17] На этот террористический акт отрицательно отреагировала украинская общественность, а митрополит Шептицкий в связи с убийством Бабия издал пастырское послание, в котором осудил террористов. Многие родители были обеспокоены ростом влияния ОУН на их детей, они открыто выражали свое несогласие с деятельностью оуновцев, возмущались тем, что организация толкает подростков на опасную деятельность, которая часто заканчивалась трагически. Легальные украинские партии обвиняли интегральных националистов в том, что они давали польскому правительству повод для ограничения легальной деятельности украинцев.
Польские власти реально оценивали, какую опасность представляет ОУН. В одном из журналов писалось: «Таинственная ОУН сильнее всех легальных украинских партий вместе взятых. Она господствует над молодежью, она формирует общественное мнение, она действует в страшном темпе, чтобы втянуть массы в круговорот революции».[18]
Политика насилия, проводимая ОУН, стоила ей дорого. Польские власти не жалели сил и средств на борьбу со своими противниками, они не останавливались перед применением крайних мер. В 1930 г. польская полиция ликвидировала Ю. Головинского, которого Коновалец направил в Западную Украину в качестве регионального руководителя ОУН. 30 ноября 1932 г. в Городке во время нападения на местную почту погибли 2 боевика, а Василий Билас и Дмитрий Данилишин попали в руки полиции. После суда, состоявшегося 23 декабря, они были повешены во Львове. На протяжении 30-х годов сотни оуновцев были арестованы и преданы суду, большинство из них содержались в специальном концлагере Береза Картузская, который был создан в Западной Белоруссии решением правительства Польши сразу после убийства генерала Перацкого. Среди заключенных этого лагеря были будущие известные руководители повстанческого движения в годы Великой Отечественной войны Т.Боровец, Р.Шухевич и многие другие.
Аресты значительного количества оуновцев и краевого руководства ОУН в Западной Украине во главе с Бандерой были ощутимым ударом для организации. В конце 1934 г. и в начале 1935 г. были предприняты меры по восстановлению нарушенных связей и созданию нового краевого руководства. Проводником ОУН на западноукраинских землях стал Лев Ребет. Летом 1935 г. краевая экзекутива была создана и на северо-западных украинских землях (Волынь, Полесье, Подляшье, Холмщина), которую возглавил Николай Кос.[19]
Заслуживает внимания факт назначения руководителем ОУН в Западной Украине Л. Ребета. На этот пост его назначил член Провода Я. Барановский. Грицай, Коссак, Шухевич и другие известные оуновцы, которые выходили из тюрем и лагерей по амнистии, отказывались работать под руководством Ребета. Бойкотировали это назначение руководители львовской, николаевской, стрийской районных огранизаций ОУН. В ответ на это Ребет и его заместитель Бигун приняли решение ликвидировать этот «бунт» силой «железной руки». Начались убийства. И это происходило в то время, когда Ребет приказал прекратить теракты против представителей польской администрации. Гасин, Коссак, Шухевич поднимали перед Проводом ОУН вопрос о расследовании деятельности Ребета, но Барановский препятствовал этому. А после гибели Коновальца к этому вопросу не возвращались..[20]