Конечно же, убежденный идеалист Антон утверждал, что нужно быть определенно честной по нескольким причинам: во-первых – это не нарушает ни одной из десяти заповедей, во-вторых – в посольстве работают настоящие эксперты по невербальному языку, тебя видят насквозь, и всякая неправда легко читается по твоим глазам, рукам, губам и интонации. «Поэтому будь честной и не волнуйся», – утверждал он, – «ведь даже если визу не откроют, значит так угодно Богу, а Он что ни делает, все к лучшему».
Для Полины с ее утвердившейся философией, склонной к атеизму, для достижения цели можно было бы и нарушить закон, если никому при этом не навредить, а в данной ситуации она должна сделать все, что от нее зависит, поэтому она больше прислушалась к совету кузины.
Осталось лишь немного времени, и подойдет ее очередь покидать беседку. Можно еще раз проверить свой список документов, идеально выставленный в порядке, в котором, скорее всего, его будет спрашивать консул. Паспорт, страховка, переписка с семьей и … Полина еще раз пересмотрела документы в том же порядке, и ее сердце сжалось как под прессом для опилок. Там не хватало справки, которую Машка потом и кровью для нее достала. Слишком поздно, но очень ярко вспомнилось утро, когда она решила сделать копию прямо перед отъездом, так как копии остальных документов у нее были, а справка подошла позже. Вспоминая каждый момент, она видела, как вытягивала справку, как сканировала ее и сохраняла на рабочем столе, но о том, как ставила ее обратно в папку, воспоминание совершенно отсутствовало. Нет, нет! Нет сомнений, она не могла забыть столь важный документ, это ведь все равно, что на экзамен явиться без зачетной книги. И что теперь? Наверное, Антон об этом молился, чтобы ей не удалось быть нечестной. Вот только зря. Теперь она всю жизнь будет проклинать его за то, что он рассказал ей об этой возможности, и тем самым заставил ее поверить в несбыточное, ради которого она рискнула своим шансом устроиться на реальную работу.
За последние несколько месяцев эта мечта стала казаться действительной. Она много читала об этой программе на форумах, и даже сама лично познакомилась с людьми, которые улетели и успели выложить фото в соцсетях. А несколько недель назад на дисплее ее телефона засветился американский номер телефона, и она впервые говорила с настоящими носителями английского языка без посторонней помощи. Она сумела их понять, и даже отвечать на их вопросы так, что они сами ее понимали, несмотря на то, что некоторые из этих носителей языка были дети. И если в вопросах выезда за границу нужно быть сверх осторожной из-за частых случаев мошенничества, то за эти месяцы Полина даже в этом вопросе сумела успокоиться. Она тайком попросила Машкиного жениха помочь проверить лицензию агентства, которое помогало ей с документами.
Иногда ее одолевали сомнения. В Америку ездят только обнеженные доченьки богатых папенек, гламурные жены бизнесменов, слишком умные ботаны или просто те, кому везет. Фортуна нечасто ей улыбалась, а ее жизнь иногда казалась окаянной, будто кто-то от жгучей ненависти наложил на нее массу проклятий. Жизнь забрала у нее близких людей и погрузила в отчаянное осознание беспомощности. Однажды она получила то, чего хотела, но наслаждалась этим недолго, и проклятия продолжались, стирая ее кратковременное счастье. Америка была лучом северного сияния, внезапно пробившегося сквозь кромешную тьму полярной ночи. Но это всего лишь луч, и ночь будет продолжаться. Дороги назад нет. Бежать она не станет, и список ее неудач продолжит отказ в американской визе. Может, это и к лучшему. Иногда сам факт надежды приносит наслаждение, даже если конец ее – горькое разочарование.
Толпа в беседке растаяла, пришла ее очередь пройти в зал, где большой плоский экран дразнил потрясающими видами прекрасной страны на другом континенте. Полина содрогалась каждый раз от краткого сигнала, который обозначал порядок очереди к окошкам. Это был, наверное, первый раз, когда практически полное отсутствие макияжа добавляло ей уверенности. Маша убеждала ее, что красивой девушке визу могут не открыть из-за того, что она очень быстро там выйдет замуж и не вернется. Несмотря на стереотипы, Полина не имела скрытых намерений. Она не собиралась связывать свою жизнь с кем попало ради выгоды, и, тем более, оказаться нелегалкой в чужой стране. Если бы она попала в Америку, она бы вернулась, непременно вернулась. Она знала это всем своим разумом и сердцем. Если бы она могла объяснить это консулу. Если бы он смог прочитать это по ее глазам. Просто сейчас ей необходимо бежать в надежде, что расстояние вместе со временем сумеет залечить ее раны. Ей нужно начать жизнь сначала.