– Почему же? Звучит смело. Бросить все ради американской мечты.
– Да нет, когда я все бросила американской мечтой даже и не пахло. Наверное, ты считаешь, что это несправедливо, что я знаю о тебе что-то позорное? Так вот, у меня тоже есть жуткие тайны, о которых я не смогла рассказать даже самым близким.
– Я уже давно смирился с тем, что к моему прошлому можно получить доступ лишь легким нажатием клавиши мышки. Тебе не обязательно рассказывать мне о своем. Хотя, должен признаться, это уже заинтриговало мое любопытство.
– Здесь нет ничего интригующего, и я бы, наверное, не смогла пережить, если бы об этом написала какая-нибудь газета, но я так долго держала это за железной дверью с решеткой, что было бы легче, если бы я смогла отпустить это.
– Мне кажется, я слышу в твоем голосе сомнение.
– Я просто боюсь, что ты после этого будешь по-другому ко мне относиться.
– Если ты так думаешь, тогда рискни, и если это произойдет, тогда тебе не стоит вообще иметь со мной дело. Кто я такой, чтобы судить чье-то прошлое, имея багаж за собственными плечами?
Подул ветер, всколыхнув листья растущих вблизи деревьев. Он принес воспоминания, от которых Полина вновь испытала горечь и отвращение:
– Год назад я рассталась с человеком, отношений с которым я добивалась несколько лет. Мне было очень больно, ведь он слишком быстро переключился на другой объект, а я, потеряв способность мыслить, стала марионеткой в руках инстинктов. Моя мама имела богатую историю распутной жизни, все и так считали, что яблоко от яблони должно упасть недалеко, а тут еще ради его внимания я перешагнула тонкую грань между яркостью и вульгарностью, и заработала себе не самую приличную репутацию.
– У тебя, наверное, было много поклонников.
– Уж точно не больше, чем у тебя – поклонниц, и появились они не сразу, а только после того, как я стала из кожи вон лезть, чтобы понравиться ему.
– И ты решила взять реванш… – иронично вздохнул Макс, вспоминая сюжет «Элиты», и оказался прав.
– Да, я поступила достаточно предсказуемо, хоть мне казалось, у меня был незаурядный козырь. В нашей компании был человек, с которым мой бывший годами враждовал. Я думала, что отомщу, если буду просто демонстративно флиртовать с ним, но он захотел большего. Сначала он настоял на том, чтобы проводить меня домой, а потом воспользовался ситуацией против моей воли и… Полина смущенно подняла глаза, встретившись с отражением луны в тяжелом взгляде на его помрачневшем лице. Она больше не могла сказать ни слова.
– Я надеюсь, ты обратилась в милицию? – сурово спросил он.
– Я собиралась это сделать, но не видела смысла.
– Но почему?
– Больше всего на свете мне не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал. Так что пусть живет на свободе.
– Пусть живет на свободе? – гневно повторил он, – ты с ума сошла? Разве ты не понимаешь, что раз он сделал это однажды, то наверняка повторит это еще раз с другой. Заявить на него – это твой гражданский долг!
– Я не могла, – с тяжестью в голосе промолвила она, и ее глаза заблестели от слез. – Мне было стыдно! Я вообще никому об этом не рассказывала, потому что мне было стыдно!
Сомнения в том, что она правильно сделала, что рассказала ему, были позади, осталось только смущение, от которого хотелось бежать от него прямо сейчас, но она не сумела ни сдвинуться с места, ни даже вытереть слезы, которых было слишком много, чтобы ее веки смогли их удержать. Внезапно он протянул к ней руки, охватил ее за плечи, и крепко прижал к себе. Если бы он мог знать ее раньше! Если бы он мог оградить ее от этого, защитить ее, отомстить за нее или хотя бы утешить, когда рана была еще свежей. Но он не смог уберечь ее даже от собственных необдуманных слов, хоть это единственное, что было в его силах.
– Прости меня, – прошептал он, – что я несу? Меня там не было, и тем более не было на твоем месте.
Всматриваясь на устеленное темнеющим небом озеро за его плечом, Полина в очередной раз задумалась над одной странной особенностью жизни. Может быть, кто-то мудрый и проницательный, наблюдая за ее провокационным поведением в то время, смог бы предвидеть, что, рано или поздно, с ней случится то, что случилось после той дискотеки, хотя сама она даже не догадывалась, где споткнется. Но кто бы мог подумать, что однажды судьба занесет ее на край света, а обычный парень из церкви окажется ее любимым актером, который, пусть даже на несколько секунд и пусть даже из сочувствия, но обнимет ее.
С нами часто происходит то, что является последствием наших собственных действий, или действий других людей, или совокупностью того и другого. Мы жнем то, что сеем, и этот, записанный в Библии закон, не в нашей власти изменить. Но иногда нас также постигает что-то очень хорошее или, наоборот, ужасное, что-то, что совершенно от нас не зависит и заставляет нас понимать, что мы никогда не станем стопроцентными хозяевами собственного существования. Иногда это устрашает, и тогда, впрочем, как и всегда, самое время задуматься над тем, что жизнь – это не картина, написанная никем. У нее есть Художник, Который любит и заботится о Своем творении, Который готов принять нас, если мы сами выберем идти Ему навстречу.