Таким образом, можно понять, почему император в еретических учениях усматривал угрозу государству и существующему общественному строю. Арианская ересь, охватившая весь Восток, побудила императора Константина созвать в городке Никее, находящемся неподалеку от восточной столицы империи — Никомедии, первый экуменический (вселенский) собор нового типа, на котором присутствовали епископы церквей со всей империи. Он был созван в 325 году при папе Сильвестре I (314–335). На собор прибыло около 250 епископов, в том числе 17 арианцев. Участниками собора были почти исключительно восточные епископы, западные церкви представляли всего 5 епископов, среди них нунции — посланцы папы. Собор открыл сам император, который внимательно следил за его ходом, правда, председательство было передано Кордовскому (Испания) епископу Осию. Руководителем арианской партии и идеологом (разработчиком) арианства был никомедийский епископ Евсевий, в то время как его главным противником являлся представитель ортодоксального вероисповедания Афанасий из Александрии. (О ходе собора повествует апологетический историограф церковной политики Константина кесарийский епископ Евсевий в III томе своего труда «Vita Constantini» — «Жизнь Константина».)
В речи при открытии собора Константин определил задачи, стоящие перед епископами: «…я считаю страшнее любой войны и ужасной битвы внутренний раздор в собрании Бога и печальней, чем внешние войны…Когда… я услышал о ваших раздорах, я не посчитал эту весть второстепенным по важности делом, а, пожелав посодействовать в нахождении средства врачевания, немедленно созвал вас… Вы должны здесь сейчас изложить причины раздора между вами, чтобы тем самым развязать узлы распри с помощью мирных законов. Ибо только так вы поступили бы в угоду Бога, стоящего над всем, и достаточно отблагодарили бы и меня, вашего покорного слугу». Император был недоволен существующими в церкви разногласиями, ибо, предоставив ей свободу, он считал, что она будет полностью единой. С другой стороны, он считал себя коллегой епископов и под этим предлогом требовал и для себя церковных прав.
Говоря о дискуссиях на соборе, Евсевий указывает, что после завершения обвинений двух противостоящих партий император с помощью Осия попытался сблизить противников. Константин был склонен к компромиссу, но большинство епископов не согласилось с этим. Направление, называвшее себя кафолическим, приняло основной догмат, защитником которого выступал Афанасий: вторая ипостась Святой Троицы — Бог-Сын единосущен с Богом-Отцом. Однако приверженцы Ария придерживались мнения, что Иисус — лишь человек, творение Божие. Кафолики, по предложению Осия, для выражения единосущности приняли слово «омоусиос». Тогда Евсевий внес компромиссное предложение: он предложил для обозначения природы Сына применять слово «омиусиос», что означает «подобосущный», подобный по существу. Однако император принял сторону кафоликов, и собор отлучил Ария, Евсевия и арианцев от церкви, что лишь подлило масла в огонь. На Востоке арианство сохранялось еще на протяжении нескольких веков.
Затем первый вселенский собор принял еще 20 канонов (правил, соборных постановлений), в частности им был определен порядок празднования Пасхи. Большинство канонов было посвящено организационным вопросам. На соборе Константин установил деление церкви в соответствии с существующим административным делением провинций империи. Начиная с того времени церковная организация следует светской административной системе, сложившейся при Диоклетиане. (Диоклетиан вместо старых крупных провинций создал сто небольших провинций. Десять — двенадцать провинций образовывали один диоцез, во главе которого стоял викарий.) В результате административных изменений и экономического развития уже в III веке многие церковные центры так называемого апостольского устроения потеряли свое значение. Их место заняли столицы провинций, метрополии, епископы которых (episcopus metropolites) стали руководителями епископов соответствующих провинций, а позднее высшей властью над ними (митрополитами). На Востоке этот вид управления метрополией утвердился, митрополиты получали все большие права над своими епископами. Провинциальные соборы, созываемые митрополитами, уже не были коллегиально руководимыми форумами, а являлись совещательными и исполнительными органами при митрополите. Здесь скорее реализовалась доминирующая роль материнских церквей по отношению к дочерним церквам (в большинстве случаях образованных ими). На Западе сложившаяся система митрополий (из которых позднее образовались архиепископства) с гораздо большим трудом и позднее, чем на Востоке, смогла вытеснить соборное управление. На Востоке митрополит возглавлял епархию, на Западе — церковную организацию провинции. В Африке (где митрополита называют примасом) во главе провинции всегда стоял наиболее пожилой епископ, который оставался primus inter pares[12].