В то же время ЦК не оставлял без внимания все то, что было способно ободрить парижан. В городе свободно бродили досрочно освобожденные заключенные. ЦК поручил надзор за ними национальным гвардейцам и учредил пост охраны у дверей ратуши. «Лицо, застигнутое в краже, подлежит расстрелу». Полиция Пикара оказалась бессильной положить конец наперсточникам, которые каждую ночь с начала осады наводнили улицы города. ЦК справился одним приказом. Жупелом реакционеров были пруссаки. Жюль Фавр объявил об их неминуемом вмешательстве в ближайшее время. ЦК опубликовал депеши, которыми он обменялся с комендантом Компьена, которые гласили: «Германские войска будут оставаться на своих позициях, пока Париж не предпримет враждебных действий». С большим достоинством ЦК ответил: «Революция, совершенная в Париже, носит, по существу, муниципальный характер. Мы не уполномочены обсуждать предварительные условия мира, за которые проголосовала Ассамблея». Париж, таким образом, был спокоен в этом отношении.
Единственные помехи исходили от мэров. С санкции Тьера они назначили командующим Национальной гвардии (НГ) Сэссе, поведшего себя неадекватно на заседании Ассамблеи 21‑го марта. В помощники ему определили Лонглуа и Шельхера. Предпринимались попытки привлечь на площадь Биржи национальных гвардейцев, где им раздавались деньги, идущие на охрану захваченных мэрий. Многие гвардейцы приходили лишь для того, чтобы получить плату, но не сражаться. Начался раскол даже среди командиров НГ. Наиболее неистовые высказывались, конечно, за то, чтобы смести все, что преграждает им путь. К ним принадлежали Вотрен, Дюбэй, Денорманди, Дегув—Денунке, а также Элиго, бывший труженик, бездельник, принимавшийся в буржуазных гостиных в качестве слуги, нахальный, как и прочие лакеи. Но многие другие командиры колебались и думали о примирении, особенно, после того, как некоторые депутаты и адъюнкты — Милье, Мало, Дерер и Жаклар вышли из союза мэров, проявив еще более, таким образом, свой откровенно реакционный характер. Наконец, некоторые блаженные мэры, все еще полагающие, что Ассамблея нуждается лишь в установлении истинного положения вещей, импровизировали мелодраматические сцены.
23‑го марта они прибыли в Версаль в тот момент, когда землевладельцы, снова подбадривая себя, обратились к провинциям с призывом идти маршем на Париж. Весьма торжественно эти мэры появились перед трибуной председателя, опоясанные своими официальными шарфами. Левые депутаты аплодировали, крича: — Да здравствует Республика! — Мэры отвечали тем же. Но правые и центристы голосили: — Да здравствует Франция! Порядок! Порядок! — и грозили сжатыми кулаками левым депутатам. Те наивно отвечали упреками: — Вы оскорбляете Париж! — На это другие восклицали: — Вы оскорбляете Францию! — и покинули Палату Ассамблеи. Вечером депутат, также бывший мэром, Арно Де л’Ариг, зачитал с трибуны их декларацию и закончил чтение словами: — Мы — накануне страшной гражданской войны. Есть лишь один способ предотвратить ее — назначить на 28‑е марта выборы главнокомандующего Национальной гвардии, а выборы муниципального совета — на 3‑е апреля. — Предложения были направлены ЦК.
Мэры вернулись назад в негодовании. Депеша предыдущего вечера уже взволновала Париж. Тьер объявил провинциям, что бонапартистские министры — Рухе, Шевро и Буатель, арестованные жителями Булони, взяты под защиту, и что маршал Канробер, один из сообщников Базена, предложил свои услуги правительству. Оскорбление, нанесенное мэрам, вызвало раздражение всего среднего класса, а также внезапную перемену поведения республиканских газет. Теперь нападки на ЦК стали менее жесткими. Даже умеренные политики почувствовали угрозу со стороны Версаля.
ЦК воспользовался этой переменой в общественном мнении. Едва узнав о прокламации Коммуны Лиона, он высказался в своем манифесте 24‑го марта более четко: «Некоторые батальоны, которых ввели в заблуждение их реакционные командиры, усматривали свой долг в противодействии нашему движению. Некоторые мэры и депутаты, позабывшие о своих мандатах, поощряли это. В выполнении своей миссии мы рассчитываем на вашу самоотверженность. Нам возражают, что Ассамблея обещает проведение выборов в муниципальный совет в течение какого–то неопределенного периода времени и что, следовательно, не следует этому сопротивляться далее. Нас обманывали слишком часто, чтобы мы снова попали в ловушку. Левая рука отбирает то, что дает правая рука. Посмотрите, что уже сделало правительство. Палата голосом Жюля Фавра бросила нам вызов, угрожая ужасной гражданской войной. Она призвала провинции уничтожить Париж и обрушила на нас самые одиозные клеветнические измышления».