Продавец понимающе улыбнулся.
— Еретики тоже не зря тренируются…
— Пф, да они дилетанты. Хотя, стоит признать, умение любого искренне верующего человека сделать магом — это удар по нашей гордости, — с напускным безразличием заметил я, разглядывая витрины. — Если бы нам не нужно было выискивать людей с даром, то мы бы задавили их за десять лет! Ладно, давай к делу, время не терпит. Ты же не будешь драть с меня втридорога только потому, что мне некогда торговаться…
— Как знать!? — рассмеялся Грей.
Что-то я всё говорю, сыплю терминами, а вы же ничего не знаете о мире…
Итак, как вы уже поняли, сейчас я нахожусь в королевстве Нерарет. Моём родном, между прочим. Идёт семьсот тридцать шестой год Эпохи Расколов. До неё была Эпоха Империй, когда две могучие страны сражались за право властвовать на континенте. Проиграли обе, рассыпавшись на огромное количество крохотных, в сравнении с империями, королевств, графств и герцогств.
Но война и не думала прекращаться. Я не про крошечные междоусобные стычки, когда две враждующие крепости посылают друг в друга по одной стреле в день, что стало уже скорее традицией и поводом для шуток, нежели серьёзным конфликтом. Я про войну магов и Церкви. Она незрима, но тянется аж с самой Эпохи Предательства. Но только в этой достигла своего апофеоза. Власть мелких монархов слаба, им приходится опираться на кого-то. И своё плечо подставляют сразу и Конклав и Церковь, соревнуясь между собой в том, сколько марионеток на троне они поставят по всему миру.
Не буду утверждать, что кто-то из соперников лучше, оба хороши, но всё же взгляд колдунов на то, как должно быть устроено мироздание оказался мне ближе. А искренняя убеждённость всех церковников в том, что магия — это происки тёмных братьев, заставляет меня скрежетать зубами. Самое смешное, что Церковь, несмотря на это, имеет нечто вроде корпуса боевых колдунов. Их и называют Еретиками, потому как их отлучают из святого лона, ради изучения «греховных наук». Преданные своему делу гончие Всеединого Отца (как он только не лопнул от важности, с таким титулом-то). Безжалостные, беспрекословные, совершенно неподкупные и непогрешимые. Слово еретика считается законом, так как, в теории, они расплачиваются за свой пожизненный грех, заключающийся в познании магии тем, что никогда больше не имеют права оступиться. Не знаю уж, насколько это правда. У меня бывали конфликты с этими ребятами во время работы и, с полной уверенностью могу сказать, они — те ещё фрукты.
И последнее, чем я хотел бы поделиться, перед тем как продолжу этот рассказ.
Почему «Тёмный маг»? Всё просто. Против лома нет приёма, акромя другого лома. Издревле изучение некромантии, демонологии, проклятий и сглазов проводилось на факультете, который так и назывался — факультет тёмной магии. Так что отнюдь не значит, что я маньяк, проводящий призывы демонов и пьющий кровь младенцев за завтраком. Моя работа — защищать обычных людей от различной нечисти и заклинаний, насланных ею. Вот только тугодумы из Церкви возомнили себе совершенно другое. Они считают, что мы сами её создаём, а затем насылаем на род человеческий, чтобы потом прикидываться героями-уничтожителями и обдирать порядочных граждан до нитки. Тьма, предрассудки и мракобесье одним словом! А ведь это образованные и не самые глупые люди. Слепая вера в свою правоту никогда не шла бок о бок со здравомыслием.
Что ж, засим всё. Можно продолжить.
Приобретя всё нужное и наслушавшись неутешительных советов и прогнозов Грея, я быстрым шагом отправился дальше. Стоило управиться до наступления ночи, ибо спешащий в тёмное время суток человек автоматически становился подозреваемым во всех мыслимых и немыслимых грехах. Сначала поймают, приволокут в тюрягу, а только потом будут разбираться кого и за что.
К сожалению, мои грандиозные и крайне хитроумные планы ждал полный крах. Пройдя примерно четверть пути, я, к своему вящему недовольству, заметил за собой слежку. Похоже, они меня переиграли. Установили наблюдение за магической лавкой, просто, на всякий случай. Было обидно вот так по-дурацки опростоволоситься.
Ну да ладно, поразмышляю о собственной тупости апосля. Сейчас нужно рвать когти.
Меня преследовали двое, но наверняка их было больше — остальные пошли оповещать своих соратников. А псов Церкви тут хватит на то, чтобы поймать дюжину таких, как я — в этом городе стоит последний уцелевший пантеон Всеединых. А там находятся статуи Тимиса и Азиериса ещё до того, как они обманом заманили своих соратников в смертельную ловушку, тем самым отправив их в бездну. Эти уникальные артефакты охраняются, целым войском. Если мои предположения верны, то скоро весь Сейтир превратится в разозлённый пчелиный улей, а мне не улыбалось совать туда свою голую задницу. Благо из любого города существует множество выходов. И конкретно из этого я знал основную их часть.
Слегка попетляв по переулкам, мне удалось на некоторое время сбить преследователей с толку. Теперь у меня есть пара минут, чтобы решить, как отсюда убраться. Крепко поразмыслив, я решил попробовать уйти так же, как и пришёл — найти крышу какой-нибудь лачуги, прилегающей к стене и по ней перебраться.
Поминутно оглядываясь, я направился по кратчайшему маршруту к стене. Но видимо удача сегодня была не на моей стороне. Выйдя на первую же оживлённую улицу, я чуть ли не нос к носу столкнулся со своими преследователями. Мы потрясённо уставились друг на друга. По счастью, моя реакция оказалась значительно лучше — сказывались рабочие будни, приведённые в недружелюбной компании нежити.
— Эй, а ну стоять! — крикнули мне, но меня уже и след простыл.
Что было мочи я нёсся по извилистым улочкам, перепрыгивая через неожиданные препятствия в виде мусорных куч, луж помоев и тому подобных «приятных» сюрпризов, встречающихся на каждом шагу. Ситуация стремительно ухудшалась. Количество путей отступления неуклонно приближалось к нулю. К тому же, мне предстояло пересечь центр города, а там, зуб даю, патрулей — как блох на шелудивой собаке.
Лёгкие горели огнём, а отбитый копчик нещадно саднил. А этот запах… желудок делал кульбит за кульбитом, и пришлось приложить усилия, чтобы не расстаться с обедом и завтраком. Слава всеединым, что нос почти сразу отказался вообще хоть что-либо различать. Глаза, правда, всё равно слезились, но это мелочи жизни. Вокруг в воде плавало нечто… неописуемое. Даже не верится, что это всего лишь отходы человеческого города. Хорошо хоть, что не очень глубоко — мне по колено, иначе скорость моего передвижения была бы сопоставима с улиткой, угодившей в бочку с перебродившим вином. Брести по шею в, извините, дерьме — не самое приятное времяпрепровождение.
Опс, кажется, я пропустил небольшой кусочек? Да, точно. Прошу прощения. Во время всей этой беготни очень тяжело о чём-то думать. Итак, на чём я тогда остановился?
Узкий переулок внезапно кончился и я, к своему вящему удивлению, оказался на центральной площади. Напротив меня находился тот самый пантеон, мраморным великаном вздымавшийся к облакам. Слева от него стояла городская ратуша. Её архитектор был тем ещё затейником — здание походило на миниатюрную крепость с четырьмя башенками — углами. Секунда потребовалась мне, чтобы понять, в какую переделку мне не посчастливилось угодить. Полторы понадобилось целой толпе монахов, собравшейся перед фонтаном в центре площади, чтобы осознать, какое счастье свалилось на них в виде моей скромной персоны. Разница в полсекунды спасла мне жизнь — в три прыжка я преодолел расстояние до следующего небольшого переулка и нырнул туда.
За спиной слышался топот двух десятков ног и гортанные вопли с угрозами и приказами остановиться.
Ага, нашли дурака.
Пять секунд гонки с препятствиями — и я вылетел на параллельную улицу, как пробка из бутылки игристого шампанского. И чуть не угодил под копыта какой-то лошади. Это оказался стражник, у которого сразу сработал годами выработанный рефлекс — раз бежит, значит виновен. Естественно мне ничего не оставалось, кроме как рвануть в противоположную от него сторону. Теперь сзади раздавался стремительно приближающийся цокот копыт. За мгновение до того, как мне на голову опустилась бы тяжёлая дубинка, обитая войлоком, я успел упасть ничком на выложенную булыжниками мостовую, прощупав все её выпуклости своими костями. Их оказалось слишком много на мой вкус (выпуклостей, а не костей). Стражник пронёсся мимо, а мне пришлось стиснуть зубы, вскочить и вновь бежать, притом развернувшись на сто восемьдесят градусов. То есть прямо в распростёртые объятия моих предыдущих преследователей.