Чёрный Шелкопряд захохотал.
— Всё, — сказала Тряпичная ведьма, — лети, Грюнибунда! Лети!
И маленькая девочка Грюнибунда превратилась в маленькую уточку. Утка-Грюнибунда вспрыгнула на подоконник. Внизу под открытым окном склон горы уходил вниз, к морю. Среди скал и кустов виднелись крыши. Даже высокие сосны оставались далеко внизу. Даль, простор, высота и море до горизонта, вот что открылось взору бедной утки-Грюнибунды. «Какой чудесный летний день, — с болью в сердце подумала она, — сейчас я бы вышла на улицу в новом платье! И вдруг бац! — утка! Прыгну вниз! Была не была!» И она прыгнула с головокружительной высоты. «Ого!» — в восторге подумала она, когда крылья подхватили её, и она заскользила по воздуху вдоль склона, над зарослями барбариса, грудами скал, крышами сараев, над голубятней, собачьей конурой, кошкой, цыплятами! Цыплята стали разбегаться, всё замелькало перед глазами Грюнибунды, она поняла, что надо начинать махать крыльями. Но тут город Готенфук закончился, горный склон оборвался вниз, и утка вновь очутилась над пустотой. Сердце Грюнибунды замерло и заколотилось от ужаса и счастья.
Она летела! Небо расчерчивали крыльями быстрые ласточки. Запахи земли и горячих скал, цветов и влажной листвы струями поднимались вверх, а впереди лежало море, лодки, паруса и синяя ширь, полная волн, света и ветра. А она летела, и крылья несли её туда, где в неведомой дали, стоял среди моря Дубовый остров, качая зелёными ветвями столетних деревьев.
Грюнибунда пролетела над кораблём с белыми парусами, пролетела через стаю чаек, и чайки уступали ей дорогу. Она видела косяки рыбы в прозрачной глубине, и тени облаков на голубых волнах. Высота очень нравилась Грюнибунде. Она подумала: «А что это я так тороплюсь? Тряпичная ведьма сказала, что я не умру. Значит, не умру. Всё равно я лечу к острову». Она подобрала крылья и стала стремительно снижаться, растопырила хвост, и, проехав лапами по воде, села на поверхность моря. Грюнибунда качалась на морских волнах, её подбрасывало и опускало, как на качелях. Она стала грести, а потом нырнула. «Какая же всё-таки глупая эта Тряпичная ведьма! И это очень хорошо, если бы она была поумнее — ещё неизвестно, как бы всё обернулось!» — подумала уткаГрюнибунда, вынырнула, взлетела, и, разбрасывая сверкающие брызги, продолжила путь к месту своего изгнания.
Остров был великолепен. Каменная гора поднималась к небу прямо из моря, на её склоне среди камней и брусники росли высоченные дубы. В песчаных бухтах плескалась голубая волна. Вокруг, сколько хватало глаз, было море. На острове не было ни души. Корабли не заходили в это зачарованное место.
Каждый вечер Грюнибунда становилась сама собой. Её чудесное платье было всякий раз свежим, отутюженным и немыслимо красивым. Временами ей было одиноко, временами жизнь казалась беззаботной и радостной. Она играла в волнах, купалась и летала, но улететь слишком далеко от берега ей мешало заклятие.
Шло время. Туманы и дожди сменялись ярким солнцем и зноем, штормы и бури утихали, и море становилось тихим и ласковым. Шумели листьями могучие дубы. Грюнибунда почти привыкла к уединённой жизни, но всё время всматривалась в даль, в надежде увидеть случайный корабль или получить хоть какую-нибудь весточку с далёких иных берегов.
Однажды она долго плавала в заливе между скал. И когда неожиданно в бухту зашла лодка, Грюнибунда просто онемела от радости. Чёрная просмолённая гондола рассекала прозрачную воду.
«Люди! Люди! Я заколдованная девочка! Спасите меня!» — хотела было закричать утка-Грюнибунда, но вовремя спохватилась. «Ничего себе сюрприз!» — подумала она и стала отплывать подальше от долгожданных гостей. А таким гостям не всякая, даже очень заколдованная девочка, была бы рада. На корме с веслом в руке стоял седобородый старик в чёрном халате, расшитом звёздами. А на носу лодки поблескивал на солнце Золотой мальчик. Лодка остановилась посреди бухты, не доходя до берега. Золотой мальчик с мешочком в руках спрыгнул за борт и утонул. Ничто не изменилось в лице звездочёта. «Вот это да!» — подумала Грюнибунда. Через некоторое время старик бросил в воду верёвку с маленьким якорем и сразу же стал вытягивать её назад. Тащить ему было тяжело — на якоре висел Золотой мальчик. Он забрался в лодку, и чуть было её не перевернул.
— Всё хорошо! — сказал Золотой мальчик, и улыбнулся так, что утке стало страшно. Звездочёт и мальчик уплыли.
«Плывите-плывите», — злорадно проворчала утка-Грюнибунда, ныряя в прозрачную глубину.
Медузы шевелили сиреневыми юбочками среди белых подводных камней. Морские коньки плавали между морских ежей. Но они не интересовали Грюнибунду. Ей хотелось узнать, что делал вредоносный Золотой мальчик на дне её бухты, и куда он спрятал свой мешок. Утка ныряла целый день, но ничего не нашла: кругом были скалы, камни, песок и медузы. Но она продолжала нырять, очень уж ей хотелось как-нибудь насолить Золотому мальчику. Грюнибунда погружалась в воду, и коварные планы мести, один сладостнее другого, проплывали в её воображении. Она так увлеклась мстительными фантазиями, что не заметила следившую за ней рыбу. Рыба похожая на карася подплыла к Грюнибунде сзади и толкнула её носом в спину. Утка-Грюнибунда переполошилась от неожиданности и сразу же перестала быть уткой, потому что наступил вечер. Она чуть не захлебнулась. В мокром платье она выплыла на берег, и сидела, отфыркиваясь, на песке, досадуя на себя за неосмотрительность. Она была уверена, что морской карась — тайный лазутчик Золотого мальчика и звездочёта. Когда карась подплыл к ней и ошалело уставился на Грюнибунду чёрным глазом, она запустила в него галькой.