Прибавление новых букв к существующему алфавиту лишает алфавит интернационального характера, мешает передаче, например, имён собственных данного языка в другом языке, пользующемся тем же алфавитом, но не имеющем дополнительных букв. Можно, правда, транскрибировать имена собственные по их звучанию, как это принято в русском, а не воспроизводить их в орфографии подлинника, но это тоже имеет свои недостатки. Зная, например, английский язык и фамилию английского писателя, мы все же не сможем написать правильно его фамилию по-английски, если знакомы с ней только в русской транскрипции. Поэтому при использовании для новых языков латинского алфавита, распространённого особенно широко, дополнительные буквы добавляются редко (в качестве примера можно привести немецкую Я, которую, однако, разрешается замещать сочетанием ss, sz, исландскую букву ю, соответствующую английскому th, турецкие буквы Ii [ «ы»] и İı [ «и»], созданные на основе латинской буквы Ii, и немногие другие.
В новейшее время в ряде алфавитов, особенно на латинской основе, пошли по линии прибавления дополнительных (диакритических) значков к существующим буквам, например в чешском с, s для звуков «ч», «ш» и т. п. По существу, это то же изобретение новых букв на основе видоизменения существующих.
• Передача недостающих звуков сочетанием нескольких букв, так, например, звук «ш» передают во французском ch, в английском sh, в польском sz, в итальянском sc, в норвежском sj (все это так называемые «диграммы»), в немецком sch («триграмма»).
Этот приём имеет тот недостаток, что допускает значительный отход от основного принципа первоначального алфавита — каждый знак соответствует одному определённому значащему звуку речи (фонеме) — и приводит к усложнению орфографических правил.
Поэтому орфография подавляющего большинства современных языков, пользующихся алфавитной письменностью, является всегда в большей или меньшей степени исторической орфографией, а не чисто фонетической записью. Для научных же целей фонетисты выработали различные специальные алфавиты — фонетические транскрипции.
Современные проблемы
Развитие звуковой системы языка и возникновение исторических написаний в сочетании с различными диграммами и триграммами и полифонией многих букв приводит в конце концов к полному отрыву написания от произношения. Так, в английском один и тот же звук может зачастую писаться десятком разных способов, многие буквы могут в различных сочетаниях не произноситься вовсе и т. д. И хотя можно установить какие-то правила и принципы английской орфографии, они настолько сложны и содержат столь большое количество кажущихся или действительных исключений, что фактически для рядового читателя многие слова только формально состоят и» букв, то есть знаков для отдельных звуков; на самом же деле каждая буква в отдельности уже ничему не соответствует, и лишь все их сочетание в целом представляет единый словесный знак — своего рода вторичную логограмму; написание слов нужно заучивать целиком, если не для каждого слова в отдельности, как в китайском, то, во всяком случае, для очень многих слов.
Модернизация английской орфографии сразу лишила бы массу английского народа стимула изучать все замысловатости старой орфографии. Но что произошло бы со всей гигантской английской литературой, написанной на основе старой орфографии? Перепечатать многие тысячи книг с учётом новой орфографии было бы невозможно в течение многих десятилетий; это нарушило бы культурную традицию. А ведь английский язык с его причудливой орфографией является ныне уже языком не одной только Англии — им пользуются и другие государства и народы, обладающие большой культурной и литературной традицией, общей в настоящее время для всех этих народов. Таким образом Китай и страны английского языка стоят перед проблемой упрощения своей письменности при сохранении культурной традиции; Китай уже приступил к решению этой труднейшей задачи, страны же английского языка к этому ещё не готовы.
В.И. Ролич разгадала, как могла возникнуть первая буква. Она пишет: «Анализируя буквы русской азбуки (особенно в начальном её варианте), мы обнаружили в начертании всех букв изображение основного момента в их артикулировании. Подобная, но менее строгая картина в латинском алфавите. Мы думаем, что это явление объясняется непроизвольным (а может, и сознательным) проецированием психофизического образа фонемы при её символическом изображении».