Водоизмещение «Наутилуса-2» составило более 2-х тонн, размеры остались прежними: длина 21,33 фута (6,5 м), диаметр 6,5 футов (1,98 м). Сверху в носовой части возвышалась небольшая рубка с входным люком и тремя иллюминаторами. Снизу на цепи опускался маленький якорь. В трюме размещалась продолговатая чугунная цистерна прямоугольной формы шириной 52 сантиметра для приема воды при погружении. Она же служила килем. «Наутилус-2» имел небольшую верхнюю палубу, перед рубкой находился вертикальный винт для управления по глубине.
В качестве движителя для подводного хода использовался двухлопастный винт диаметром полтора метра, вращаемый вручную тремя матросами (максимум 240 оборотов в минуту). Своеобразный складной парус был прикреплен к мачте, установленной на шарнире. Перед погружением парус складывали, мачту поворачивали и укладывали в специальный желоб на корпусе. Этот парус, раскрывавшийся по типу перевернутого зонтика, внешне напоминал перепончатые крылья летучей мыши. Управлять парусом можно было изнутри лодки. В подводном положении лодка развивала 1–2 узла (1,85-3,7 км/час), под парусом давала 3–4 узла (5,5–7,4 км/час), вполне достаточно, чтобы преодолеть пролив Ла Манш и достичь английских портов.
После первых испытаний Фултон сообщил в Париж:
«3-го термидора (т. е. 22 июля — А.Т.) я начал опыты, погрузив лодку на глубину в пять футов, затем в пятнадцать, и так до двадцати пяти (т. е. 1,5 метра; 4,5 метра; 7,6 метра). Далее этого я не пошел, так как машина могла не выдержать большего давления находящейся над ней воды. На этой глубине я провел час с тремя матросами при двух горящих свечах, и мы не испытали ни малейших неудобств[30].
Емкость моей лодки 212 кубических футов (6 кубометров), она содержит кислород в количестве, которого хватит в течение 3-х часов на четырех человек и две небольшие свечки. Поскольку лучше обходиться без свечей, я проделал в верхней носовой части моей лодки небольшое окно диаметром всего полтора дюйма (3,8 см) и вставил в него стекло толщиной девять линий (2,2 см). После этого 5 термидора я опустился на глубину между 24 и 25 футами, и на этой глубине света было вполне достаточно, чтобы я мог разглядеть циферблат моих часов».
Всплыв, Фултон поднял парус и «убедился, что судно слушается руля и ведет себя как обычная парусная лодка». Под водой он проплыл 1300 футов (почти 400 метров) и обнаружил, что компас действует «точно так же, как на поверхности воды». Еще он изготовил медный шар, который наполнил воздухом, сжатым до трех атмосфер. Этот резервуар должен был послужить дополнительным источником воздуха для экипажа и продлить время пребывания под водой еще на полтора часа.
Вооружение «Наутилуса» заключалось в мине («торпедо»), представлявшей собой емкость с 25 фунтами пороха (11,3 кг), обладавшую нулевой плавучестью. Мину можно было использовать двумя способами. Во-первых, буксировать на тросе, чтобы подвести ее под днище неприятельского корабля и взорвать с помощью взрывателя ударного действия. Во-вторых, ввинчивать бурав в днище и оставлять его там вместе с миной, снабженной часовым механизмом (подобно мине Д. Бушнелла) и прикрепленной к бураву коротким тросом.
26 термидора (т. е. 14 августа) 1801 г. специальная комиссия произвела оценку ее боевых возможностей. В качестве мишени был использован старый 40-футовый (12,2 м) шлюп, прикрепленный тросом к буйку на рейде в одной из бухт Бреста. «Наутилус» прибыл туда под парусом. В 650 футах (198 метров) от цели Фултон погрузился, отпустил мину и пошел в атаку. Позже он вспоминал:
«Я взял такое направление, чтобы пройти близ шлюпа и, проходя мимо, ударил его бомбой. Произошел взрыв, шлюп разлетелся на мелкие части, от него не осталось ничего, кроме буйка и троса. Взрыв был настолько силен, что столб воды и обломков взлетел на 80-100 футов вверх».
В ходе испытаний выявилась низкая эффективность горизонтального руля из-за малой скорости подводного хода. Лодка плохо держалась на заданной глубине[31].
Для устранения этого недостатка Фултон установил перед рубкой небольшой архимедов винт по типу того, что был на «Черепахе» Бушнелла. Но в целом адмирал Вилларэ, официальный представитель морского министерства, признал «Наутилус» вполне пригодным к использованию в военных целях.
Однако он заявил также, что подводное оружие в самом деле не дает противнику никаких шансов уцелеть, поэтому такой способ ведения морской войны «нельзя назвать рыцарским»! Когда он увидел, как страшный взрыв разнес шлюп на куски, чувства адмирала явно пришли в смятение. В самом деле, людям, мыслившим понятиями парусного флота и пушек, стрелявших ядрами, все эти мины казались чем-то совершенно ужасным!
Аналогично рассуждал Кафарелли, морской префект Бреста. Позже он вспоминал:
«Следующая более важная причина побудила адмирала /Вилларэ/ и меня отказать в этом /т. е. позволить Фултону выйти в море и атаковать английский фрегат/: такой способ действий против неприятеля представляется настолько предосудительным, что лица, которые его предприняли бы и потерпели бы неудачу, были бы повешены. Такая смерть, разумеется, не подобает военным».
Между тем, Фултон 9 сентября представил комиссии Монжа обширный отчет о проведенных испытаниях. Отчет он сопроводил новым подробным планом боевых операций против британского флота. Он считал возможным строить теперь металлические (медные) подводные лодки длиной 11 метров и шириной около 4 метров, несущие 25–30 буксируемых мин, вмещающие 6–8 человек команды и снабженные запасом воздуха на 8 часов подводного плавания.
В ответ Монж, Лаплас и Вольней послали Фултону письмо, уведомлявшее его о желании Наполеона лично увидеть подводную лодку в действии.
Однако именно в это время успешно завершились переговоры о подписании мирного договора между Великобританией и Францией. Фултону стало ясно, что Наполеон стремится лишь к тому, чтобы узнать технические детали устройства подводной лодки и хранить этот проект на случай новой войны с англичанами.
Поэтому в письме от 20 сентября 1801 г. он так ответил членам комиссии:
«Весьма сожалею, что я не имел раньше сведений о желании Первого консула осмотреть подводную лодку. Когда я окончил свои опыты, она еще имела много дефектов, и поскольку она была лишь несовершенной машиной, я разобрал ее на части, продал ее железные детали, свинец и цилиндры (насосов — А.Т,), был вынужден разломать на куски ее ходовой механизм. Так что теперь не остается ничего, что могло бы дать представление об ее устройстве.
Будьте добры извиниться за меня перед Первым консулом, что я отказываюсь представить свои чертежи комиссии инженеров. На это у меня есть два основания. Во-первых, я не хочу предоставлять кому-либо возможность излагать принципы (устройства лодки — А.Т.) или способы управления ею, чтобы эти данные не стали переходить из рук в руки, пока они не дойдут до противника. Во-вторых, я рассматриваю это изобретение как свою личную собственность… Это изобретение, как я понимаю, может дать мне большое состояние, и поэтому правительству следует договориться со мной о некоторых условиях, прежде чем я дам свои дальнейшие объяснения… Я работал три года и произвел значительные затраты на свои опыты»…
Иначе говоря, «Наутилус» больше не существовал. Фултон извлек его на берег и полностью разрушил, не желая, чтобы его «секрет» (т. е. внутреннее устройство) стал известен посторонним. Он считал, что июльская демонстрация в присутствии официальных лиц (адмирала Вилларэ и других) была достаточно убедительной. Он требовал «полной гарантии», т. е. солидной суммы денег.
Новый морской министр Декрэ (Decres), занявший этот пост I октября 1801 г., при личной встрече в середине октября отказал в просьбе Фултона принять его самого и его матросов на военную службу, без чего англичане в случае захвата подводников в плен в самом деле могли повесить их как шпионов или пиратов. Подобно Форфэ и Вилларэ, он полагал, что «нельзя считать находящимися на военной службе людей, пользующихся столь варварским средством для уничтожения неприятеля».
31
Позже было установлено, что горизонтальные рули удерживают лодку на заданной глубине начиная со скорости 2,5 узла (4,6 км/час).