.. Кажется, он даже немного вздремнул, поскольку, открыв глаза, понял, что они идут на посадку. Чудо-скакун опустился на развилке трёх дорог. Посередине лежал традиционный валун с надписями. Спешившись, Стас с удивлением понял, что выглядят они совершено несказочно. Вместо положенных трёх сейчас на камне красовалась лишь одна: «Здесь был Иван-царевич». Причём слово «царевич» было старательно замарано, и поверх чья-то шаловливая рука нацарапала: «Ну и дурак». Сзади заржали. Серый Волк, уже в своём натуральном обличии, ностальгически взирал на валун. Стас понял, что данная наскальная роспись явно имеет прямое отношение к былым похождениям его новых знакомцев...
- Так идти-то куда? - вопросил он.
- Прямо! - рыкнул Серый Волк. - Дорогу я хорошо запомнил.
И пошли они прямо, туда, где ждали своего часа внезапно запонадобившиеся краснобаевской супруге молодильные яблочки и неведомый, но уже несимпатичный архимагу дядька Афиноген.
Глава 17. "Кровопивушка"
Серый Волк уверенно шагал по просёлочной дороге, которая вывела путешественников к запертым дубовым воротам. Глухой забор тянулся во все стороны, насколько хватало взора.
- Ишь, огородился! - хмыкнул архимаг. - Хоть штурмом бери!
- Можно и штурмом, - согласно кивнул Серый Волк. - А можно и так.
Он подошёл к воротам и по-простому постучал.
- А кто там? - отозвались с другой стороны. В голосе прозвучали нотки подозрительности.
«Это я, почтальон Печкин, принёс заметку про вашего мальчика», - чуть было не брякнул архимаг, но вслух сказал иначе:
- Открывайте! По делу мы, к хозяину вашему!
- Не-е-е, - с сомнением протянул бдительный страж. - Наш-то гостей не жалует. К нам и не ходит никто который год...
- Так и мы не в гости! - отрезал Стас. - Сказано же - по делу государственной важности. И бумаги есть!
Про «государственную важность», конечно, для пущей важности приплёл, но вроде подействовало... Ворота скрипнули несмазанными петлями и потихоньку отворились. За ними обнаружился довольно-таки дряхлый старец с седой бородой до пояса, облачённый в слегка погнутые и заржавленные местами доспехи. Рядом с ним фигурировала маленькая пушечка с набором ядер: видимо, отстреливаться от осаждающих крепость супостатов. Если те, конечно, любезно подождут, пока страж зарядит своё грозное оружие. «Чудо-богатырь», опираясь на алебарду (по виду, тоже его ровесницу), подозрительно оглядел троицу.
- Бумаги покажь! - требовательно протянул руку. Стас полез в котомку, врученную заботливой Ягой, нашарил папку с запросом на «отгруз», протянул охраннику. Тот повертел листочек в руках, вроде бы даже понюхал... Видимо, наличие гербовой печати его убедило, поскольку он вернул бумаги архимагу и посторонился, пропуская непрошеных гостей в ворота.
- Поди, сами дорогу найдёте, - строго напутствовал страж и, посчитав разговор законченным, вновь устроился у ворот, прислонился к пушечке и вроде как задремал.
Сообразив, что толку от него всё равно не добиться, друзья двинулись по направлению к резиденции Афиногена. В этой роле выступала добротная бревенчатая изба, но, в отличие от жилища царя Еремея с домочадцами, теремом её называть не хотелось. Больше всего подходило другое название - лабаз. Стены толстые, окна подслеповатые, общий вид - угрюмый какой-то, нахохленный. Зато сад был выше всяких похвал. Яблонь тут было без счёта, фигурировали вишни, груши, Стасу померещились даже фейхоа, но он решил, что это уже точно глюки... Повсеместно тянулись грядки с зеленеющими посадками, радовали глаз клумбы. Временами встречались какие-то странные, будто раз и навсегда напуганные чем-то люди - видимо, местные слуги. При попытке заговорить они норовили спрятаться в ближайших кустах, так что до дома Афиногена дошли в одиночестве, зато и препятствий никто не чинил.
Поднявшись на низкое крыльцо, архимаг потянулся было постучать, но углядел колокольчик и дёрнул за верёвочку.
- И кого это там принесло? - раздалось откуда-то сверху. Стас поднял голову, его сопровождающие тоже глянули на «приветливого» хозяина.
- Ну и тип! - шепнула Лея.
- А я предупреждал, - поддакнул Серый Волк.
С одной стороны, в высунувшейся голове, несомненно, принадлежащей искомому Афиногену, не было ничего отталкивающего, но начитанному архимагу отчего-то сразу вспомнился Иудушка Головлёв, «кровопивушка», по определению автора. На голове у означенного фигурировал мятый ночной колпак с кисточкой - видимо, хозяин уже готовился ко сну, хотя, по прикидкам архимага, ещё едва завечерело. Самым неприятным оказалось выражение лица: словно хозяину поднесли под нос изрядно заношенные носки. Брезгливо-подозрительное какое-то... Стас решил, что уговорами тут действовать не получится.