- Тута я, не шуми, - буркнул Дед Пихто, постепенно проявляясь в знойном мареве. - Оголодали или ишо чего надоть?
- Оголодали, - признался Стас за всех.
- И соскучились! - польстила Лея. Дед подмигнул ей:
- Ишь, лиса! - и тут же, не спрашиваясь, засуетился, извлекая прямо из воздуха всё необходимое для застолья. Здесь фигурировала вареники, кулебяка, гречневая каша с мясными шкварками, ароматные коляски домашней колбасы... И всё это пахло! «Откормят же»! - тихонько посетовал архимаг... и взялся за ложку. Лея поила кота молоком из крынки, видимо, тёплым. Тут же стояла и плошка со свежей сметанкой. Подумав, добавили ещё и сладости из мешочков, Снегурочкой подаренных. Гулять так гулять! Словом, минут двадцать стояла тишина, прерываемая только позвякиванием посуды, урчанием Серого Волка и мурчанием учёного кота... Когда, наконец, отвалились от стола и от души поблагодарили хозяйственного дедка, кот неожиданно заговорил.
- Спасибо, - мявкнул он, прислушался к себе и тут же завопил уже во всю глотку:
- Ура-а-а!
- Эк его разбирает-то, - удивился Дед Пихто. Аккуратно облизнув деревянную ложку, он вернул её на место (за голенище сапога) и спросил:
- Робяты, а по какой надобности вы в таком лихом месте-то оказались?
Стас и Лея переглянулись.
- А почему лихом-то? - переспросила Лея. - Вроде бы сказочное Лукоморье... Классиком воспетое...
- Уж не знаю, чего там вам классик напел, - покачал головой Дед Пихто, - только с тех пор, как морская царица лютовать начала, сюда и пряником никого не заманишь.
- Вот с этого места хотелось бы поподробнее, - попросил архимаг. Дед почесал макушку.
- Всего-то и я не знаю. Раньше-то здесь тишь да гладь была. С год как чехарда началась. Дурит девка, буянит. Кота вон науськала... Раньше-то он сказки сказывал, песни пел, а теперь народ губит почём зря. Убаюкает так-то, а как уснёт бедолага - тут его и в море волокут, царице на потеху...
- Стало быть, правду про тебя говорят, душегуб мохнатый! Надо было тебя съесть! - вызверился Серый Волк на кота. Тот только лапками развёл: подневольный, мол.
- А раньше она другая была, царица ваша морская? - спросила Лея.
- Добрая раньше была. А теперь словно подменили... - посетовал Дел Пихто.
Кот посмотрел на них. Подумал, видимо, на что-то решаясь... И махнул лапой: была ни была!
- Слушайте и не перебивайте. Вы меня помиловали, пожалели - и я вам помогу...
Глава 28. Море волнуется раз...
- Действительно, многое за год у нас переменилось, - начал учёный кот голосом профессионального сказителя. - Раньше-то в мире да покое жили, в ус не дули. Что на море, что на суше - всё чинно да благородно, торговлю наладили, в гости друг к другу ходили... Царица наша морская, хоть и молодая совсем, а по уму правила. А когда жениха себе выбрала по сердцу - и вовсе не жизнь, а сказка началась. И море ласковое, спокойное, и на берегу всё цветёт да растёт ни по дням, а по часам. А потом словно сглазил кто. Всё кувырком пошло. Что ни день - новые капризы, а чуть что не по её - шторм поднимает, корабли потопить грозит. Потом и того хлеще придумала. Скучно ей, видите ли. Подавай затейников-потешников, да всё разных. Сперва-то народ добром шёл, только поглядели, что обратно никто не возвращается - и охотников поубавилось. Так она через слуг своих верных меня к делу пристроила: сказками да побасками людей заманивать, усыплять, а потом их раз - и в море, царице шальной на потеху...
- А с чего такие перемены? - спросила внимательно слушающая рассказ Лея. - Неужто ни одной версии нет? Не могла же она так резко измениться? Если раньше всё хорошо было?
- Слухи разные ходят, - пожал плечами кот.
Дед Пихто, тоже внимательно прислушивающийся к их беседе, хмыкнул и откашлялся, привлекая к себе внимание.
- Ты, Баюн, антимонии-то не разводи. Говори, как есть. От того царица лютует, что с другом сердечным у неё ссора вышла.
Кот понурился и взмолился:
- Чур, не от меня вы это узнали! А то не сносить мне головы, коли царица прознает...
Дед успокаивающе подмигнул: не боись, мол, своих не закладываем! И продолжил сам:
- Из-за чего у них коса на камень нашла - про то не знаю, врать не буду. Только когда Черномор в сердцах дружину свою поднял да в поход подался - тут всё и понеслось...
- Дядька Черномор? - вклинилась в разговор Лея. Начитанная, ага...
Дед Пихто в ответ хихикнул:
- Чего это сразу дядька? Ему вон ровесник, - кивнул на архимага. Лея отчего-то закручинилась. Видимо, прикидывала, сколько же лет при таком раскладе морской царице. Тайные надежды на то, что Стасу предстоит рандеву со старой засушенной воблой со скверным характером, оправдались ровно наполовину....
- Так и не возвращался с тех пор. Год уже точно минул. Где он, в каких краях, жив ли - никто не ведает... А царица ночами плачет, а днём лютует, - закончил невесёлый рассказ Дед Пихто.