Малая Авеста, кроме молитв и календарных гимнов, содержит еще и знаменитые Яшты — 22 песнопения с восхвалениями различных божеств.
Хотя во всех частях Авесты содержатся идеи социального, политического и правового характера[16], настоящим юридическим компендиумом Авесты является именно Видевдат.
Видевдат — единственный из пяти правовых книг-насков (трактатов) Авесты, дошедших до наших дней. Хотя его название переводится как «Закон против дэвов», т. е. против нечистой силы, дэвов, Видевдат — отнюдь не сборник экзорцизмов или «Молот ведьм». Под дэвами в зороастризме понимались не только злые духи, но и потворствующие им люди. Они назывались двуногими дэвами, иногда — просто дэвами. А в зороастрийском сочинении на среднеперсидском Меног-и Храд — еще и полудэвами: «Полудэв — тот, у кого только имя человеческое и человеческая природа, тогда как во всех делах он подобен двуногому дэву. И он не знает ни земли, ни неба, ни благодеяния, ни греха, ни рая, ни ада и совсем не думает об ответственности души». Таким образом, Видевдат имел отношение не только к дэвам, но и к преступникам, людям, не думающим об ответственности. По содержанию он представляет собой жреческий кодекс с правилами ритуального очищения, совершения различных обрядов, перечнем грехов и добродетелей, а также некоторыми элементами гражданского и уголовного права. В зороастрийском богослужении Видевдат зачитывается частями, вперемешку с главами Ясны и Виспереда.
Видевдат охватывает следующий круг вопросов: религиозно-мифологическое «вступление», повествующее о битве добра и зла при творении «арийских стран» (современных Средней Азии и Ирана), о царе «золотого века» Йиме и о ублаготворении духа земли; собственно юридические нормы в отношении договоров, насильственных действий и принесения клятв; правила и ритуалы, связанные с похоронами, трупным осквернением и очищением от него, а также продолжительностью траура; предписания, связанные с собакой (об уходе за ней, наказаниях за причиняемый собаке вред, а также об охране материнства — в отношении как беременной женщины, так и ожидающей потомства собаки); предписания в отношении того, что считалось ритуально нечистым (регулы, остриженные волосы и ногти, поллюции), а также осуждение лени, скупости и блуда; вопросы о тщетной попытке сил зла навредить новорожденному Заратустре и о посмертном воздаянии души; ритуальные формулы, произносимые в целях исцеления и изгнания духов болезни.
Таким образом, в структурном плане Видевдат представляет собой достаточно гетерогенное образование, «блоки» которого, однако, имеют одно общее — все они содержат ответ на вопрос, как противостоять дэвам, т. е. миру зла, тьмы и смерти. Этот ответ мог быть выражен юридическими или ритуальными предписаниями, молитвами или заклинаниями либо сюжетами из жизни Заратустры. При всей мозаичности этого авестийского кодекса тема резкого противопоставления добра и зла является его основным структурирующим и образующим началом.
Видевдат не является ни завершенным сводом законов, ни тем более исчерпывающим моральным трактатом, значение этого памятника для изучения правовой и этической мысли Среднего Востока трудно переоценить.
Рассмотрим основные правовые категории зороастрийского права (закон, договор, преступление, возмещение и наказание) и их отражение в Видевдате.
Закон. Уже в ранний период зороастризм обладал достаточно разработанным правовым мировоззрением. Понятие закона было существенной частью зороастризма с его самых ранних этапов. Одна треть зороастрийской священной литературы касалась закона в его различных областях, а целью практических законов Авесты было создать организованное, процветающее общество, которое было бы гармоничным во всех отношениях. Во втором фрагарде Видевдата в качестве идеального создателя и правителя процветающего общества изображен Йима (Джамшид). «Я тебе мир приумножу, я тебе мир взращу, защищу и сохраню. Не будет в моем царстве ни холодного ветра, ни суховея, ни страданий, ни смерти!» — обещает Йима Ахура Мазде. Естественно, не только справедливый правитель должен чтить закон и не допускать насилия. В главе 12 Ясны («символе веры» зороастризма) приводятся слова, которыми каждый верующий зороастриец должен был отречься «от хищения и захвата скота, от причинения ущерба и разорения» и поклясться обеспечить «свободную жизнь и свободное движение тем хозяевам, которые содержат на этой земле скот». Однако процветание общества, по мысли зороастрийских богословов, должно основываться не только на доброй воле правителя или рядового верующего, но прежде всего на законе.
16
См. об этом: Абдуллаев Е. В. Очерки культуры доисламской Центральной Азии: религия, философия, право. Ташкент, 1998.