Приветствуя основательность и скрупулезность сравнительно-исторического анализа исследователей прошлых лет, трудно согласиться с их окончательным выводом, звучащим как приговор: «Таким образом, две родственные нации развивались в двух совершенно противоположных направлениях, и обе развились вполне, потому что развивались односторонне»[38]. История развития государства и права, история выдвижения философских идей, политических и юридических концепций и учений «двух родственных наций» убеждает в их тесном сотрудничестве и взаимном влиянии. Если заслуга Греции — в разработке политической и правовой культуры античной цивилизации, то не меньше и дополняющая первую заслуга Рима в распространении ее по всему миру, благодаря чему она превратилась из местной, региональной и островной в классическую, общепризнанную и универсальную.
«Самое совершенное», по оценке основоположников марксизма, римское право, в свою очередь, едва ли могло состояться, будучи обособлено и закрыто от передовых взглядов и свежих идей. Сама концепция права не могла состояться без общей теории, без правовой идеологии, психологии, логики, без правовой культуры и философии права. Поистине правотворчество в самом глубоком значении этого понятия, т. е. «творение» права, его «сотворение» усилиями многих людей, даже живущих на разных берегах одного Средиземного моря, возможно только при условии их общего, разделяемого всеми определенного мировосприятия и миропонимания.
Контрпродуктивность рассмотрения античной философии не как интегральной части «самой совершенной» римской юриспруденции, думается, очевидна. Равным образом очевидно, что законодательницей мод в общекультурном отношении, непререкаемым авторитетом в области мысли долгие века оставалась Греция. Ранний республиканский период в Древнем Риме оказался плодотворным и для становления права, и для восприятия идей наиболее популярных философских направлений. Нельзя исключать и фильтрацию учений мудрецов «Великой Эллады», или, как ее называли римляне, «Великой Греции», располагавшейся ближе всего к Риму на территории Южной Италии и островов. Творцы Законов XII таблиц, выезжавшие в Афины, непосредственно из первоисточников знакомились с представлениями о праве выдающихся греческих законодателей-мудрецов. Можно сослаться на Страбона, античного историка и географа, указывавшего, что греки «при демократическом правительстве... достигли такой славы своим государственным устройством, что италиоты (т. е. римляне. — Е. Т.) действительно заимствовали от ахейцев большую часть своих законов»[39].
Многие античные философские школы и направления обогатили идейный потенциал, расширили интеллектуальный горизонт людей, творивших и совершенствовавших римское публичное и частное право. Вместе с тем следует вполне недвусмысленно констатировать, что именно учение стоицизма явилось определяющим для судеб римского права. Не сразу, но постепенно стоицизм предстает официальной доктриной римской государственности, теоретической базой практической юриспруденции, мировоззренческим стержнем правовых разработок.
К моменту широкого распространения стоицизма в Риме юриспруденция получила значительный творческий импульс для своего развития. При всем положительном вкладе иные школы страдали неразвитостью, погружением в проблемы космогонии, замыкались в натурфилософском поле; с трудом различали специфику законов положительных и естественных, особенности общества и государства по сравнению с природой, грешили декларативностью и созерцательным подходом. И только учение не слишком известных Зенона из кипрского Китиона, Клеанфа из Асса, Хрисиппа из Сол в Киликии, как ни казалось бы странно, предложило систему взглядов, ставших идеологическим основанием римской политико-правовой системы начиная с IV в. до н. э.
Стоическая космология, концепция мира как целесообразно устроенного целого соответствовала представлениям юристов о прочном порядке социальных связей и правовых отношений в реальном обществе. Центральным элементом конструкции стоиков выступали Бог-логос, слово, смысл, Божественная творческая мысль, мировой разум. Они указывали на духовность (пневма) логоса как на тонкоматериальную, эфирно-огненную душу космоса.