Помощь, оказываемая ордену, втянула польских князей в длительные сражения с князем Восточного Поморья Святополком. Этот князь происходил из семьи, которая во второй половине XIII века превратила наместническую власть в княжескую. Сделав Гданьск своей наследственной вотчиной, она стала подчиняться только верховной власти краковских князей, да и то чисто номинально.
Эти поморские князья, а именно Субистав (дата не известна) и его сыновья Самбор (до 1207 г.) и Мествин, называемый иначе Мщуй (до 1220 г.), а также сын Мествина Святополк I (до 1266 г.) продолжили христианизацию своего поморского удела, основав монастыри (в Оливе и ряде других мест) и сохранив их польскую принадлежность. При этом Святополк первым осознал угрозу, исходившую от тевтонских рыцарей, и поэтому связал себя с прусским восстанием, которое было направлено против них. Однако тем самым он втянул в борьбу поддерживавших орден других польских князей. Столкнувшись с этой польско-германской коалицией и одновременно имея против себя Святой Престол, в 1253 году Святополк был вынужден уступить этой силе и едва смог сохранить свое наследие.
Тем временем крестоносцы окончательно покорили пруссов. В этом им помог большой крестовый поход, осуществленный в 1254 году под руководством могущественного чешского владыки Оттокара II170. Основание же в то время орденом крепости Королевец171 не только утвердило господство немецких рыцарей в Восточной Пруссии, но и облегчило непосредственное соприкосновение этих земель с обширным владением крестоносцев в Ливонии. А после слияния уже в 1235 году172 ордена рыцарей меча (меченосцев) с Германским орденом крестоносцы взяли в огненные клещи Жмудь, то есть самые западные литовские земли. После многих сражений литовский князь Миндовг был вынужден посчитаться с влиянием немецких рыцарей и в 1251 году принял крещение, а взамен уже через два года получил из Рима королевскую корону.
Немецкие рыцари, упрочив в результате свое влияние и усилившись, думали при этом только о себе и забыли о не раз помогавших им мазовецких князьях. Мазовия же вместе с Куявами, все более и более дробившиеся сыновьями и внуками Конрада и подвергавшиеся набегам мстительных пруссов и литовцев, утратили свою некогда большую мощь и, замкнувшись на своих внутренних распрях, в вопросах развития цивилизации стали регрессировать.
Немецкая колонизация
Среди всего этого полного политического развала и упадка во всей Польше и каждом уделе тем не менее начался решительный поворот к лучшему. Происходило это, правда, в совсем иной плоскости. Нищета раздробленных до бесконечности уделов, страшное их опустошение вследствие нападений монголов и других не менее жестоких соседей, а также династических распрей не позволяли князьям вести соответствующий их положению образ жизни и отнимали у них возможность получать средства, в равной степени необходимые как для отражения врагов, так и для удовлетворения их нередко чрезмерного честолюбия.
Поэтому каждый из них с лихорадочной поспешностью начал изыскивать средства для быстрого заживления ран, нанесенных нападениями, и для материального устройства своего разоренного удела. Причем в поиске этих средств они находили ревностных последователей среди духовенства и магнатов, экономическое положение которых тоже было расстроено.
Вместе с тем обычные, применявшиеся до той поры способы ведения хозяйства задачу эту решить уже не могли. Сельское хозяйство буквально загибалось под непосильным бременем различных поборов. Одни из них – частноправовые – шли собственнику земли, другие – публично-правовые – отходили правителю на нужды государства, а третьи (десятая часть всех доходов) – церкви. Они выражались в натуральном оброке и в значительной степени в «особых услугах».
Хуже всего в этой системе поборов было то, что они постоянно менялись. При этом правители, прочие господа и священники в зависимости от своих нужд их неизменно повышали. Прежде всего, они увеличивали так называемые «особые услуги» и, создав зародыш крепостного права, рядом с деревенскими поселениями начали устраивать панские усадьбы. Правда, пока еще немногочисленные и небольшие. Причем тон в этом задавали монахи, а именно цистерцианцы, которые образовывали такие усадьбы руками монашеских братьев, а также используя труд своих подданных.