Вовлеченные в раскол своими духовными вождями, американская паства и часть клириков тяготились создавшимся положением, тосковали о потере единения с Матерью–Церковью и стремились к его восстановлению. Стремление это особенно усилилось во время Великой Отечественной войны, когда немалая часть русского населения Америки стала проявлять чувства симпатии к героической борьбе Советского Союза с фашистскими ордами. В 1943 г. клирикам и мирянам Митрополичьего Округа стало известно об избрании бывшего Местоблюстителя Патриаршего престола Митрополита Сергия Всероссийским Патриархом. Событие это было принято ими, как и всеми православными русскими людьми, с нескрываемой радостью, в связи с чем митрополиту Феофилу пришлось дать указание поминать Святейшего Патриарха Сергия во всех храмах Митрополичьего Округа. Развитие дальнейших событий подавало новые надежды на восстановление желанного единения. В 1945 г. в Москве был созван Поместный Собор для избрания преемника скончавшегося Патриарха Сергия. Митрополит Феофил, побуждаемый добрыми объединительными настроениями своей паствы, послал своих представителей — епископа Аляскинского Алексия (Пантелеева) и секретаря Митрополичьего Совета протоиерея И. Дзвончика на Собор. Хотя они прибыли в Москву по причине трудностей пути в условиях Второй мировой войны уже после окончания Собора, но сам приезд их был добрым знамением, говорившим о желании примирения. В ноябре следующего, 1946 года, на Всеамериканском Соборе в Кливленде подавляющим большинством голосов было вынесено решение просить Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I принять Русскую Православную Греко–Кафолическую Церковь в Северной Америке в лоно Матери–Церкви и быть для нее духовной главой при условии сохранения ею полной автономии. Сообщил о постановлении Собора Святейшему Патриарху Алексию сам митрополит Феофил [681]. Святейший Патриарх с большим удовлетворением принял это сообщение и направил митрополиту Феофилу следующий телеграфный ответ:
«Телеграмму Вашего Высокопреосвященства сегодня получил. Приветствую решение Кливлендского Собора. Принципиально не имею возражений против автономии для нашей Православной Церкви в Америке. Митрополиту Ленинградскому Григорию, в ближайшее время имеющему отбыть в Америку, поручаю в миролюбивом духе обсудить все вопросы совместно с Вашим Высокопреосвященством.
Божие благословение духовенству и всей пастве. Отныне считаю Ваше Высокопреосвященство и все Ваше духовенство в молитвенном с нами общении. Совершите совместное служение с Митрополитом Вениамином в знамение этого общения. Христос посреди нас и есть и да будет» [682].
В феврале 1947 года митрополит Феофил по поводу предполагавшегося приезда митрополита Григория известил Святейшего Патриарха, что с его стороны к этому приезду «препятствий не имеется», и «что все вопросы будут разрешены в мире ради блага и единства Церкви» [683]. Однако когда в июле 1947 г. митрополит Григорий прибыл в Америку как полномочный представитель Патриарха Московского и всея Руси, он увидел упорное сопротивление этому митрополита Феофила, хотя и встретил полное сочувствие делу воссоединения с Матерью–Церковью со стороны паствы и большинства духовенства Митрополичьего Округа. Митрополит Григорий несколько раз предпринимал шаги к встрече с митрополитом Феофилом, но последний не дал на это даже ответа. Более трех месяцев митрополит Григорий добивался свидания с главой Митрополичьего Округа, но так и не добился. Когда стало совершенно очевидно, что митрополит Феофил и его окружение не намерены продолжать переговоры по вопросу восстановления молитвенно–канонических отношений с Матерью–Церковью на началах предоставления Митрополичьему Округу автономии и таким образом перечеркивают решения Кливлендского Собора 1946 г. — войти под омофор Святейшего Патриарха Московского, митрополит Григорий обратился со специальным посланием ко всем верным чадам Русской Православной Церкви в Северной Америке и Канаде, в котором раскрыл картину взаимоотношений с митрополитом Феофилом во время своего пребывания в США и выразил свою глубокую скорбь о несостоявшемся восстановлении молитвенного общения и канонического единения. К положительным результатам поездки Патриаршего представителя относилось возвращение из Митрополичьего Округа и воссоединение с Матерью–Церковью Нью–Йоркского архиепископа Макария (Ильинского).